— Текст Указа готов, нет только фамилии, так что ты появился как нельзя кстати. Мы считаем, что этим человеком должен быть ты.
— И вообще, «Останкино» и вашу Компанию надо объединить. — Это уже сказал Полторанин. — Кому нужна дополнительная головная боль?
Я возразил:
— Почему у вас не возникает желания для простоты управления объединить все оперные театры в один?
Шахрай засмеялся:
— Об этом мы ещё не думали. Кто знает, может, и такой указ сочиним.
В одном из вариантов уже стояла моя фамилия. Я попросил её зачеркнуть, а затем, для большей надежности, сделал это сам. Для меня этот вариант был губителен. Во-первых, я с трудом согласился на свой нынешний пост. При всех изъянах моей нынешней должности хотя бы имело смысл на пустом месте, не имея ни гвоздя, ни стола, ни стула, вдвоем с Анатолием Лысенко создать федеральное телевидение и радио, придумать его. В условиях немыслимых, когда кругом все сыпалось и разрушалось. В то лето 1990 года я настоял, чтобы фамилия Лысенко стояла в постановлении Президиума Верховного Совета рядом с моей. Попцов О. М. — Председатель Компании, Лысенко А. Г. Генеральный директор. Я сразу предложил некое равенство отношений, установив его даже в этом административном документе. Таковы были мои убеждения. Время показало — то, что восхитительно в декларациях, не всегда удачно в жизни. Каковы бы ни были наши убеждения, мы должны осознавать, что не может быть равенства власти, и уж тем более нельзя побуждать своих подчиненных к этой иллюзии. Власть всегда одна, и демократия продуктивна только тогда, когда она способна разделить время дискуссий и время решений. Но не буду вдаваться в описание наших добрых и непростых отношений, хотя и то верно, что всякая часть общества — завод ли, театр, институт, телевизионная компания — повторяет в миниатюре состояние общества в целом, его пристрастия и его пороки. Главная составляющая любого кризиса — потеря управления. И тут наполнение самое различное — экономикой, политикой, нравственностью, правопорядком.
Страна погружается в хаос, имеющий в российской лексике устойчивое определение — «смутное время». Время самозванства, плутовства, интриг. Эти три порочных стихии способны заполнить и подчинить себе жизнь театра, завода, телевизионной компании, колхоза либо института. Наступает час завышенных претензий, утрачены ориентиры. Свергаются не только монархи, правительства, президенты, ссорятся семьи. Игра в микро — и макроперевороты захватывает воображение больших, не очень больших и прочих всеразмерных начальников. «И я там был, мед-пиво пил».
Итак, моего рискованного переназначения в ту роковую ночь не случилось. Я предложил временно возложить обязанности по руководству тогда ещё Гостелерадио на министра информации России Полторанина. Так и записали.
Михаил Никифорович не стал особенно возражать, так как в его руки передавалась судьба нового назначенца. Сам он телевидения и радио не знал, а значит, подходящего человека предложить немедленно, дабы не угодить под колеса президентского гнева, не мог. Так появилась фамилия Егора Яковлева. Практически она появилась несколько позже, но достаточно скоро. Дважды Михаил Полторанин короновал телевизионно-радийный мир. Егор Яковлев полностью его идея. Когда он спрашивал мое мнение, он прекрасно понимал, что я не стану возражать. Да и возражать не было смысла. Полторанин предлагал независимого (а в этом Егору не откажешь), профессионального организатора журналистского дела. На «Московских новостях» Яковлев уже перегорел, его голубая мечта возглавить газету «Известия» не выстраивалась. Ему нужно было уходить. Да и я, извлеченный на должность первого заместителя редактора «Московских новостей», достаточно подпортил пейзаж, когда неожиданно для себя оказался во главе никогда до того не существовавшей Всероссийской телерадиокомпании. У нас были замечательные планы. Егор Яковлев умел влюбить в себя, но и был влюбчив, а значит, пристрастен. Вспыльчив, жесток и добр одновременно. Егор есть Егор. Так о нем принято было говорить в узком кругу. На юбилее «Московских новостей» в одной из пародий на его счет было точно и остроумно подмечено антагонистическое противоречие между именем и фамилией — намек на общеизвестный конфликт в высших эшелонах власти между Егором Лигачевым и Александром Яковлевым.