И когда Инфант желал явиться на призыв своего отца, то обнаружил, что у него украли тот добрый нож, коим он в тот день столько и таких ударов нанес, из-за каковой его добротности Инфант принялся сетовать, что тот [нож] был у него таким образом отнят, говоря, что ни по какой причине не покинет того места, пока его не вернут туда; и хотя и было там более пяти тысяч человек, такое рвение вложили они в поиски его [ножа], что он был возвращен ему в руки.
И когда Инфант прибыл туда, где находился Король, он был им принят с великою радостью.
— Сын мой! — сказал он. — Коли уж Богу оказалось угодно даровать вам сегодня такое событие, равно как Он был почтен сегодня и всеми прочими деяниями, так и мне угодно, чтобы ради прославления вашей крепости вы получили бы тотчас посвящение в рыцарство.
— Сеньор, — ответил Инфант, — хоть моя заслуга и не является соразмерной, я весьма почитаю за милость добрую волю, кою имеете вы к приумножению моей чести. Однако я прошу у вас как милости, чтобы вы не пожелали содеять в отношении меня подобное иначе, кроме как в то время, когда вы сделаете то же и по отношению к моим братьям; ибо так же, как Бог привел нас в сей мир одного за другим, так же было бы мне приятно, чтобы и почесть была нам дана упорядоченно.
Король сказал, что был ему весьма благодарен [за подобную просьбу], и что так он и повелит, чтобы сделано было.
ГЛАВА LXXXVI
Как Жуан Ваш ди Алмада отправился водрузить знамя города Лиссабона над башнями замка и как равным образом граф Дон Педру вознес знамя Инфанта на Фезскую башню
После того как тот совет постановил таким образом относительно караульных, коих на ту ночь надлежало приставить к замку, и те, кого для того отрядили, отправились посему своим путем, поскольку время было уже такое, когда им следовало начинать свою работу, случилось одному из них посмотреть в сторону замка, поверх коего узрел он порхающею большую стаю воробьев.
— Не видите, — сказал он, обращаясь к остальным, — какими спокойными пребывают там те воробьи? Пусть меня убьют, коли Сала бен Сала вместе со всеми прочими не отбыл оттуда и не оставил замок пустым, ибо кабы то было иначе, не пребывали бы там те воробьи в таком спокойствии.
И все прочили сказали, что [и] им казалось, что так оно и было, насчет каковой вещи они возвратились к Королю, дабы получить от него распоряжения относительно того, что им следовало делать, и [вопросить,] не были ли то, может статься, те самые воробьи, кои, как зрел во сне один [мавр], пожирали пчел.
— Что ж, коли так, — сказал Король, — ступайте и позовите Жуана Ваша ди Алмаду, что несет знамя Святого Викентия, и скажите ему от моего имени, чтобы он тот же час отправился воздвигнуть его на самой высокой башне.
Тотчас же был вызван Жуан Ваш и приготовлено знамя, и собрался с ним вместе отряд (peca) из тех добрых людей, и отправились они по направлению к замку; и когда они желали выломать ворота, каковые были заперты, показались на стенах два человека, бывших внутри, ss. [scilicet, «а именно»], один бискаец и один генуэзец.
— Не утруждайте себя тем, — сказали они, — чтобы ломать ворота, ибо нет у вас никакой преграды в том, чтобы войти, ведь мавры уже все отбыли отсюда и остались лишь мы двое, что откроем вам ворота, когда вы только пожелаете.
— Что ж, — сказал Жуан Ваш, — тогда держите это знамя и поместите его на сию стену, пока мы не подойдем.
Некоторые говорили в этом месте, желая преувеличить сие дело, что тот генуэзец вместе с некоторыми другими находившимися внутри [замка], пожелал выказать признаки обороны (defensao), и что король послал против них тяжеловооруженных воинов и арбалетчиков, и что замок был захвачен силою сражения, каковая вещь, как мы воистину находим, обстояла иначе.
И как только замок был открыт, внутрь вошли Инфант Дуарти, и Инфант Дон Педру, и граф Барселуш, и равно иные сеньоры и фидалгу, Инфант же Дон Энрики пребывал с Королем; и, расхаживая таким образом, распоряжаясь всеми вещами, что были в той крепости, они много благодарили Господа Бога за то, что подобным образом ввел Он их во владение всем.
И смеха достойно то, что там случилось с одним оруженосцем магистра [ордена] Христа, ибо там, где другие хватали золото, и серебро, и иные вещи великой ценности, он стал возиться с одним ястребом-последышем (gaviao terco), найденным им в том замке, коего нес он на руке; и столь доволен был он доброю тою находкой (achadego), что запамятовал обо всякой другой добыче и пользе, и, оценивая свой подарок тою ценою, какую он для него имел, отправился оказать им услугу Инфанту. Однако не ведаю я, была ли благодарность за подобное подношение равноценна потере прибыли, что мог бы он получить, нагрузившись теми вещами, коих вдосталь имелось в замке.