Мы пробивали себе дорогу вдоль линий. Мы кружились, обжигались… Проникновение во Вторую Завесу было мучительно-медленным испытанием выносливости и воли. После этого стало легче, и вся моя жизнь явилась перед мысленным взором, пугая и утешая меня.
Продвижение. Раз, два… Три. Я ощутил, что, если мне удастся сделать еще десять шагов, появится шанс пробиться. Четыре… Я пропотел насквозь. Пять… Сопротивление было ужасным. Усилий для стометровки едва-едва хватало, чтобы продвинуть ногу на один дюйм. Легкие работали как кузнечные мехи. Шесть… Искры достигали лица, попадали в глаза, окутывали меня целиком. Я чувствовал себя так, будто превратился в вечный огонь и должен как-то прожечь себе путь в мраморной глыбе. Я горел и горел, но камень оставался неизменным. Я мог всю вечность потратить на этот путь. Вероятно, уже потратил… Семь…
Образы уходили. Память улетучилась. Исчезло даже сознание своего "я". Меня освежевали — осталась лишь чистая воля. Я был действием, процессом борьбы с сопротивлением. Восемь… Я не чувствовал своего тела. Время стало понятием потусторонним. Борьба больше не была борьбой, но формой элементарного движения, рядом с которым ледники развивали дикую скорость. Девять… Теперь я стал только движением — бесконечным, постоянным.
Десять. Здесь пришло облегчение. В центре опять станет тяжко, но я знал: остаток Пути не такой утомительный. Нечто похожее на тихую, спокойную музыку держало меня на плаву, пока я тащился вперед, поворачивал, снова тащился. Музыка была со мной, когда я проходил Последнюю Завесу, а когда я миновал середину последнего шага, она стала напоминать "Караван".
Там, в центре, мы долго стояли молча, глубоко дыша. Я не был в точности уверен, что достиг своей цели. Хотя я чувствовал, что, как бы там ни было, в результате я ближе узнал своего отца.
Клочья тумана по-прежнему плыли над Путем, над долиной.
— Я чувствую себя сильнее, — наконец объявил Люк. — Да, я помогу охранять это место. По-моему, вполне удачный способ скоротать время.
— Кстати, Люк, что за послание у тебя было? — спросил я.
— А, требовалось сообщить, чтобы ты избавил Дворы от своего присутствия, — отозвался он. — Там становилось опасно.
— Что за опасность, я уже знаю, но во Дворах по-прежнему остаются проблемы, которые нужно решить.
Люк пожал плечами:
— Что ж, и все послание. Сейчас нигде нет места, кажущегося абсолютно безопасным.
— Здесь пока проблем не будет, — сказал Корвин. — Нет силы, которая в точности знала бы, как подступиться к этому месту или что с ним делать. Пути Амбера его не поглотить, а Логрус не представляет, как разрушить его.
— Звучит довольно приятно.
— Хотя, думаю, придет время, когда они попытаются действовать.
— Ну а пока мы ждем и наблюдаем. Хорошо. Если кто-нибудь появится, то кто хоть это может быть?
— Вероятно, призраки — такие, как и мы, пытающиеся побольше узнать о нем или испытать его. Ты хорошо владеешь клинком?
— Не буду скромничать — да. А если недостаточно хорошо, так я изучал магические искусства.
— Призраки поддаются стали, хотя исходят огнем, а не кровью. А теперь, чтобы выбраться наружу, ты можешь использовать Путь, если желаешь. Я присоединюсь к тебе чуть позже, чтобы показать, где укрыто оружие и прочее имущество. Я бы хотел отправиться на небольшую экскурсию и оставить тебя дежурить.
— Конечно, — сказал Люк. — А как ты, Мерль?
— Я собираюсь вернуться во Дворы. Мать официально пригласила меня на ленч, а затем следует уделить внимание похоронам Свейвила.
— Не исключено, что Путь не сумеет доставить тебя до самых Дворов. Уж очень они близки к Логрусу. Но ты с ним как-нибудь разберешься. Или наоборот. Как там Дара?
— Много времени прошло с тех пор, как я видел ее дольше нескольких минут, — ответил я. — Она по-прежнему безапелляционна, надменна и сверхзаботлива, когда дело касается меня. Еще у меня такое впечатление, что она впутана в местные политические интриги — и в глобальное противостояние между Дворами и Амбером.
Люк на мгновение закрыл глаза и исчез. Немного погодя я увидел его рядом с "Полли Джексон". Он открыл дверцу, скользнул на пассажирское сиденье, согнулся и занялся чем-то там внутри. Чуть позже до меня донеслись звуки музыки из радио.