Названная мною цена оказалась приемлемой, а все формальности, связанные с подготовкой и подписанием контракта, я, сославшись на занятость, попросил перенести на следующий день. В действительности, я страшно хотел спать и, вскоре после ухода клиентки, отправился домой.
Глава 3.
17 июня 2007 года. Москва, центр.
Ранним вечером, проезжая мимо казино «Золотой павлин», что на площади Белорусского вокзала, я случайно увидел хорошо известного мнеещё по работе в МУРе Юру Крекшина. Я не мог его ни с кем спутать, хотя с трудом выбиравшийся из солидного «Мерина» прикинутый грузный мужик мало напоминал прежнего шустрого каталу, чье погоняло я сейчас судорожно пытался вспомнить.
- Прижмись, – бросил я водителю, опуская боковое стекло.
Василий привычно забубнил себе под нос что-то о запрещающих знаках, правилах движения и мародерах из ГИБДД, но мне было не до него.
- Маузер, - наконец вспомнив, крикнул я в окно, - тормозни, браток!
Не спутал, облегченно подумал я, увидев, как доселе вальяжный мужчина, заметно вздрогнул, напрягся и стал нарочито медленно поворачиваться в мою сторону.
Тем временем, ожившая, как всегда вовремя, память услужливо нашептывала мне на ухо: Крекшин Юрий Леонидович, 1950 года рождения, уроженец г. Пскова, четырежды судим: в молодости -по второй части прежней 146 статьи – разбой, в последствии - сплошные 147-е, мошенничества.
Свою погремуху Крекшин получил за любовь к раритетным стволам, которые не только истово коллекционировал, но, бывало, употреблял и по прямому назначению. Именно это, а не его картежные подвиги, и заинтересовали нас, в мою бытность старшим опером МУРа. Время было другое, и изъятый у жулика ствол приравнивался к раскрытию серии серьезных преступлений.
Мы провели изящную оперативную комбинацию и, как-то вечером, на выходе с известного милиции катрана, приняли Крекшина со стволом на кармане. Именно тогда, в темном прокуренном кабинете, уже не помню какого отделения милиции, у нас и случилась временная дружба. Оказавшись один на один со мной, Маузер стал прозрачно намекать, что готов отблагодарить серьезными бабками, если мы оформим ему добровольную сдачу изъятого у него ствола. Я слушал его с улыбкой, но тут меня, внезапно, осенило.
- Слушай, Юр, это же – не серьезно, - вклинился я в его монолог, - Кому нужны твои бабки? Но сделка может состояться…, - я сделал паузу – Ты же, урод, сто процентов слышал что-то о мокрухе на Сретенке.– И, не дав ему открыть рот, стал дожимать – Вот это реальный вариант, Юра, реальный, а про бабки забудь, не прокатит это здесь, будь уверен…
Ну, вломят ему за ствол треху, думал я, и что это даст? Горбатого могила исправит, а тут и ствол изъяли, и резонансное преступление, даст Бог, поднимем. Не стану вдаваться в подробности, но к пяти утра стороны заключили временный договор о дружбе и сотрудничестве.
Вскоре, по отдельному поручению Московской прокуратуры, в Ростове, на выходе из пивняка местными операми был задержан злодей, который наследил у нас в Москве на Сретенке. Убийство было раскрыто, но, как всегда, навалились новые дела, и я надолго забыл о существовании Маузера. Правда, в начале девяностых, где-то слышал, что Крекшин стремительно набирает авторитет, и стал, чуть ли не вторым лицом у Долгопруднинских, но все это – только на уровне слухов.
- А, начальник, - надо было видеть скривившеюся, как от зубной боли, физиономию моего старого знакомого, - Сколько лет, сколько зим…, - он иронично глянул на мой джип, - Что, и ты барыжишь, в коммерцию подался?
- Здорово, Крекшин, - я вылез из машины и оказался рядом с ним, -Хорош порожняки гнать, ты же все знаешь, - наудачу начал я, и по его лицу понял, что угадал, - Как дела в бандитском королевстве?
- Ну, ты даешь, надо же, что вспомнил. Все давно быльем поросло, старая у тебя информация, начальник. – Крекшин явно пытался побыстрее избавиться от моего присутствия и двинул в сторону казино.
Мимо медленно тек бесконечный поток автомашин – усталые жители мегаполиса возвращались с работы. Начал накрапывать нежный летний дождик.
- Какой я тебе, на хрен, начальник? – подчеркнуто вежливо я придержалсвоего собеседника за локоть, -Мы же теперь с тобой уважаемые коммерсанты, - не смог удержаться я, - два, понимаешь, партнера - понос и судорога. Пойдем в мою тачку, пошепчемся?
- Точно, - как-то обреченно ухмыльнулся Маузер, - два партнера - мент и правильный бродяга… - и покорно направился за мной.