В отличие от своих людей, Барин был одет в некое подобие формы: поверх туники серая кожаная куртка, высокие сапоги такого же цвета. Эмблема сокола была такой большой, что почти полностью закрывала его широкую грудь, эмблема на шляпе была серебряной, в то время как у остальных она была только вышита серебряными нитками, серый дорожный плащ волочился по полу, и, насколько мог судить Дерри, Барин не был вооружен.
Затем по комнате пробежал шепот, и Дерри внезапно обнаружил, что снова может дышать. Он посмотрел на людей Барина, которые окружали стол с раненым. Все они встали при входе Барина и поклонились ему, прижав сжатые кулаки правых рук к груди. Барин кивнул, они выпрямились и расступились. Барин быстро прошел к столу. Местные жители набрались мужества и двинулись к центру комнаты, желая видеть, что же будет делать предводитель повстанцев. Дерри осторожно присоединился к ним.
— Что случилось? — тихим, ровным, но волевым голосом спросил Барин.
— В поместье де Валк, о Святой, — ответили ему. — Де Валк поехал просить помощи у герцога, а его люди оказали нам сопротивление. Мы сожгли поместье.
Барин резко повернулся и устремил свои темно-коричневые глаза на говорившего.
— Это плохо, Рос.
Рос, спрятав лицо в ладонях, упал на колени.
— Прости меня, о Святой, — прошептал он. — Я не так мудр, как ты.
— Ну смотри, чтобы это больше не повторялось, — сказал улыбнувшись Барин и легонько потрепал Роса по плечу.
Рос поднялся с выражением благоговейного трепета. Барин взглянул на раненого и начал стягивать перчатки.
— Куда он ранен?
— В бок, о Святой, — сказал человек, стоящий ближе всех к столу. Он приподнял тунику раненого, чтобы показать рану. — Боюсь, что повреждены легкие. Рана слишком глубокая.
Барин внимательно осмотрел рану, затем приподнял веки раненого, заткнул перчатки за пояс.
— С Божьей помощью мы спасем этого человека, — сказал он, раскинув руки в стороны. — Помолимся, братья!
Все его последователи рухнули на колени, а Барин закрыл глаза и начал молиться по-латыни:
— Именем Господа и Духа Святого. Амен. Помолимся.
Барин распевал слова молитвы, Дерри старался не поддаться его воздействию. И вдруг вокруг головы Барина появилось странное сияние — фиолетово-голубое свечение, постепенно принявшее форму нимба!
Дерри с трудом сдержал крик удивления, прикусив губу, постарался с помощью боли избавиться от галлюцинации: люди не могут иметь нимба, живых святых давно уже нет! Но разум не мог его обманывать. Ведь Морган обучил его видеть сквозь иллюзию, а то, что сейчас наблюдал Дерри, было реально.
— Господь, пошли свой излечивающий дух через мои руки, чтобы твой слуга Мартин мог жить и славить тебя. Во имя Иисуса Христа, который правит вместе с тобой в единстве со Святым Духом отныне и навсегда. Амен.
Закончив молитву, Барин опустил левую руку на лоб раненого, а правую положил на кровоточащую рану. В окружавшей его мертвой тишине Дерри показалось, что он слышит бешеный стук своего сердца: свет, который сиял вокруг головы Барина, как бы проник в неподвижно лежащее тело. «Но этого же не может быть!» — отчаянно сопротивляясь желанию упасть на колени, в благоговейном страхе думал Дерри, а тот, кого звали Мартином, вздрогнул, глубоко вздохнул, открыл глаза и с удивлением увидел склонившегося над собой своего предводителя.
Барин открыл глаза, улыбнулся и помог сесть Мартину. Послышался шепот удивления, когда Мартин поднялся со стола без посторонней помощи и взял у кого-то из рук кружку с элем. Он выпил ее, запрокидывая голову, и тут все увидели, что в его боку уже не было ужасной раны, и только окровавленная туника указывала место, где она только что была.
— Боже, благослови, — по-латыни прошептал Барин, осеняя себя крестом и опуская глаза.
Свечение уже исчезало. Он осмотрелся вокруг, как бы оценивая впечатление, и стал натягивать перчатки. На его левой руке, которой он касался раны Мартина, была кровь. Один из людей, заметив это, рухнул перед ним на колени и стал вытирать кровь краем своего плаща. Барин улыбнулся, а затем положил руку на его голову, как бы благословляя. Затем, не говоря ни слова, он снова стал натягивать перчатки. Человек поднялся с колен. На его лице было выражение счастья.
Снова взгляд Дерри пробежал по комнате. И снова он содрогнулся, почувствовал взгляд Барина на себе. Затем Барин двинулся к двери. Его люди торопливо вскочили на ноги, на ходу допивая свои кружки и собирая вещи, последовали за ним. Одни из офицеров Барина, достав кошелек, вынул оттуда серебряные монеты и уплатил хозяину. Барин уже подошел к двери, когда один из местных жителей рухнул на колени и в исступлении закричал: