«На гауптвахту, капрал Муун, — я вспомнила, как зовут капрала. — На пять суток ареста.
Потом можешь бежать доедать твой ужин».
«На пять суток ареста? — Капрал подавился икотой. — Кого сажать?
Меня?
Но я же отлучился только на ужин.
Согласно Устава так можно…»
«Я же сказала – меня посади на гауптвахту.
На пять суток ареста.
Приказ майора Керубинио.
Или ты свои уши съел на ужине, капрал Муун?»
«Мои уши на месте, осмелюсь доложить, госпожа лейтенантка Женевьева, — капрал для верности потрогал свои уши. — Но никак не могу поверить, чтобы вас…
Под арест».
«Ты не верь, капрал.
Капрал не должен верить.
Капрал обязан исполнять».
«Несчастное совпадение, — капрал дрожащими руками снимал голографический код с навесного замка. — Должны же быть причины.
Я сам участвовал в этом бою.
Все там были.
Вы спасли нас, госпожа лейтенантка Женевьева».
«Не всех я спасла», — я заскрипела зубами.
Вот бы на месте капрала сейчас стояла моя Роксана.
«С другой стороны, — капрал, наконец, снял защиту с бункера, — майор Керубинио поступил мудро, потому что вас под арест.
На пять суток.
Он так часто поступал с лейтенантом Юхансоном…»
«Мудро меня под арест? — Я чуть злостью не подавилась. — Какой лейтенант?
Какой Юхансон?»
«Осмелюсь рассказать, госпожа лейтенантка Женевьева, что до вас в гарнизоне служил лейтенант.
Лейтенант Юхансон.
В нашем гарнизоне только одна должность лейтенанта…
Когда лейтенант выбывает, то на его место ставят другого лейтенанта.
Вы — вместо лейтенанта Юхансона».
«Лейтенант Юхансон… выбыл? — Я подумала, что напрасно не узнала о своем предшественнике. — Ужасные слова о погибшем – выбыл…»
«Лейтенант Юхансон не погиб».
«Не погиб?»
«Лейтенанта необратимо контузило, — капрал Юхансон открыл передо мной дверь камеры. — Даже мудрёная медицинская техника не помогла лейтенанту вернуться в строй.
Он как бы… сошел с ума.
А до этого был – орел!
Из центрального имперского госпиталя военфельдшер прилетал.
Осматривал лейтенанта.
Потом дал неутешительный ответ – Лейтенант безумен.
Либо ему новые мозги вставлять, либо – комиссовать.
Мозги для лейтенантов нынче дороги.
Поэтому его списали, как непригодного для космодесантной службы.
Он улетел.
Как я узнавал, женился.
Выгодно женился.
Жена – красавица.
Дочка местного начальника финансов.
Лейтенанта мы любили и уважали».
«Послушай, капрал, — я вошла в камеру. — Как же лейтенант Юхансон мог выгодно жениться, если он безумен.
Никогда дочка местного начальника финансов, тем более – красавица, не возьмет в мужья безумного лейтенанта космодесантника».
«Госпожа лейтенантка Женевьева, — капрал Муун понизил голос.
Осмотрелся по сторонам. — Мы думаем, что лейтенант Муун не безумен.
Не совсем сошел с ума…»
«Как можно не совсем сойти с ума.
С ума либо сходят, либо остаются на уме.
Если он разумен, то получается, что умышленно сбежал из Имперской космоармии.
Дезертир.
За это судят».
«Огромная беда, — капрал уже не смотрел по сторонам. — Лейтенант Юхансон никогда бы не сбежал из космодесанта.
Он был предан своим товарищам.
Всегда первый в бою.
Грудью защищал.
Не думал о своей жизни.
Многих космодесантников спас…»
«Не кипятись, капрал».
«Лейтенант Юхансон…
Вообщем, ему не с кем было оставаться…»
«Всех убили?
Но ты же живой, капрал.
Майор Керубинио тоже… шевелится…»