Затем начал шутить.
Испробовал все гусарские способы расшевелить девушку.
Но на графине Аманде его методы не сработали.
В конце концов, Ланжерон оставил попытки.
Стал мрачным.
Из ящичка достал перо.
Чернила.
Бумагу.
И что-то писал.
Усердно писал.
Даже язык высунул от усердия…
ВЫСУНУТЫЙ ЯЗЫК О МНОГОМ ГОВОРИТ.
До Ле Брагет графиня не проронила ни слова.
Не сменила позу.
— Ле Брагет! — Ланжерон оторвался от листка.
Отложил перо. — Графиня.
Ты можешь обижаться на меня вечно.
Но…
Мы почти прибыли.
По какой дороге нужно ехать?
Чтобы добраться до твоей усадьбы.
— Через две мили повернуть налево, — голос Аманды сухой. — Здесь все дороги ведут к моей усадьбе.
— Я был бы рад, — Ланжерон оживился, — если бы твоя усадьбы была столь велика.
В принципе, она не может быть маленькой.
Ты же разводишь лошадей.
Для лошадей нужен простор.
— Ланжерон.
Ты говорил, что лошадьми не прокормишься.
Ты — прав.
Приходится торговать.
Я покупаю грузы в порту.
Большие партии грузов.
И продаю их купцам мелкими партиями.
Но по бОльшей цене.
Еще у меня есть плантации.
Я выращиваю инжир.
На склонах горы — виноградники.
— Как же ты все одна и одна?
— Я удовлетворила твое любопытство?
На этом замолкаю. — Аманда снова погрузилась в молчание.
МОЛЧАНИЕ НЕ ЗОЛОТО, МОЛЧАНИЕ СТОИТ СТОЛЬКО, СКОЛЬКО ЗА НЕГО ЗАПЛАТЯТ.
— Я часто бывал в Ле Брагет, — Ланжерон распахнул окно. — Даже подумывал основать здесь контору.
Возможно…
Судьба помогла мне.
Я остановлюсь в Ле Брагет. — Взглянул на графиню.
Но она продолжала хранить молчание. — Графиня.
Ты могла бы удивиться.
Или спросить меня — как мои гусары отнесутся к моему отсутствию.
Но ты упрямо молчишь.
Боишься, что я напрошусь к тебе в гости?
Нет.
Я не напрашиваюсь. — Снова повисла пауза.
— За церковью – мощеная дорога.
К морю.
Нам туда. — Аманда прошептала.
Ланжерон ее услышал.
— Вниз?
К морю?
Так это твоя усадьба?
Усадьба Мель Бурн?
— Моя усадьба.
Моя и моего брата Димитрия.
Я его очень люблю.
Димитрий еще маленький.
Поэтому все дела по управлению лежат на моих плечах.
— Узкие плечи, — Ланжерон расправил грудь.
Его полукомплимент остался без ответа.
ЕСЛИ ЖДЕШЬ, ТО НЕ ДОЖДЕШЬСЯ.
— Мне необходимо принять участие в Ярмарке в Соболево, — Ланжерон размышлял вслух. — Мой доверенный Тавегил должен был поехать со мной.
Мы уже заказали два шатра.
Шатры на ярмарке.
Я думал, что у меня достаточно времени, чтобы собраться.
Но планы меняются.
Я не отправлюсь на ярмарку.
Чую, что в Ле Брагет будут выгодные сделки.
С Ле Брагет надо начинать. — Ланжерон пробормотал.
Снова взглянул в окно. — Солнце отражается от моря.
Слепит глаза.
Как призрачная мечта появляется усадьба.
Я удивлен.
До чего же быстро пролетело время.
В дороге с тобой, графиня.
Над западной оконечностью мыса возвышается силуэт горы Белый Тигр.
Гора тоже входит в твое имение?
— Да…
— На склонах видны ровные ряды виноградников.
И домики для работников.
Виноградники спускаются к цитрусовым плантациям.
— Мы приехали, — графиня Аманда поднялась.
Направилась к двери.
— Позволь!
Первым выходит мужчина, — Ланжерон отстранил Аманду.
Выскочил из вагона.
Подал девушке руку.
Аманда величественно приняла любезность.
Спустилась.
Подумала:
«Счастье, что не оступилась».
— Госпожа! — к вагону первым прибежал управляющий. — Мы не ждали тебя так скоро.
— Не ждали? — Аманда у себя дома.
Голос ее близок к властному. — Томсон?
Я должна начинать волноваться?
НЕ ВОЛНУЙСЯ, ВСЕ И ТАК БУДЕТ ПЛОХО.
— Что ты, что ты, госпожа, — управляющий засуетился. — Все идет прекрасно.
Вчера мы отгрузили сто мешков пшеницы.
— По сколько?
— Семьдесят пять центов за мешок.
— Прилично.
Как Анабиска?
Не хромает?
— Анабиска резвится.
Коновал Лейкин ее вылечил.
Теперь Анабиска, как новенькая.
— Персики?
— Первые ряды созрели.
В северных рядах только начинают наливаться.
— Лимоны?
— Собираем.
Три подводы собрали.
— Пустили под пресс?
— Нет, госпожа.
Еще не пустили лимоны под пресс.
Ждем твоих указаний.
Либо — под пресс лимоны.
Затем делать из них ликеры.
Либо — продавать.
— Сколько сейчас стоят лимоны?
— По семь центов за баррель.
— Хорошая цена, — графиня направлялась к усадьбе.
По дороге расспрашивала управляющего.