«В Норде нет нищих и бедных», — фаворитка королевы строго произнесла.
«При прежнем короле Луиджи были нищие и бедные, — Достойная Елисафета подняла подбородок. — Но при моем правлении в Норде нет ни нищих, ни бедных».
«Так оно так, — посол согласно кивнул головой. — Но, когда хочется кушать, а есть нечего, то угнетает».
«Ты хочешь есть, посол?
Сходи на площадь.
Там всегда накрыты столы для всех голодных.
Бесплатно».
«О, щедрость королевы Норда не знает границ, — посол поклонился ниже. — Видел я эти столы.
Рассматривал.
Но побоялся есть».
«Значит, не голодный ты, посол».
«На столах изобилие, — посол хрустел пальцами. — Но я подозреваю, что еда на столах…
Ну, как сказать…»
«Ты думаешь, что она отравленная?» — Достойная Елисафета усмехнулась.
«Как ты догадалась, что я думаю, королева? — Посол выпучил глаза.
Но затем натужно засмеялся. — Зачем же я спрашиваю?
Ведь столы ты придумала…
Просто ходят слухи, что с помощью столов с отравленной едой ты избавляешься от бедных.
Поел нищий – и нет нищего.
Поэтому в Норде нет ни бедных, ни нищих».
«Ты за этим приплыл в Норд, чтобы подсмотреть, разнюхать?» — фаворитка неожиданно рассмеялась.
А должна была, по мнению посла, разозлиться.
«Меня мой король послал в Норд, чтобы я помог бедным голодающим и нуждающимся, — посол, наконец, открыл цель своего визита. — Я заберу с собой голодных и нищих из Норда.
Люди не должны страдать.
В нашем королевстве они будут работать в каменоломнях.
Но зато каждый день беднягам положен кусок хлеба и миска с требухой».
«Я не стану возражать, чтобы ты забрал нищих и бедных из Норда в рабство в свое королевство, — Достойная Елисафета удивила посла.
Поднялась с трона. — Но при условии, что ты найдешь нищих и бедных моих подданных.
И, если они согласятся плыть с тобой в каменоломни».
«Конечно, согласятся, — посол не сдержал смех. — Лучше умереть с коркой хлеба в руках в каменоломнях, чем голодным на снегу в Норде».
«Лучше – не умирать», — фаворитка встала рядом с королевой.
«Мы поедем с тобой, — Достойная Елисафета поплыла к выходу из тронного зала. — Для твоей же безопасности, посол.
В Норде не любят, когда кто-то у нас ищет плохое.
То есть ищет то, чего в Норде давно нет.
При прежнем короле Луиджи было в Норде плохое.
При моем правлении – нет в Норде плохого».
«Для моей безопасности, — посол потирал раздавленную башмаком стражника шею. — Да, мне нужна защита».
Выехали в золотой карете королевы из дворца.
«Я слышал, что ваши старики питаются отбросами.
Собирают на берегу моря и едят».
«То, что на берегу моря – не отбросы, а море выбросило», — фаворитка королевы смотрела в окошко.
«И едят кору дуба, каштаны дикие, корешки и траву».
«Да, и кору дуба, и траву, и корешки едят мои подданные, — Достойная, согласилась. — И то, что на берегу находят – тоже едят».
«Какой ужас, — посол хлопнул ладонью по своей щеке. — Ты признаешься, королева Норда, что твои подданные бедствуют и голодают».
«Я? Признаюсь?» — Достойная Елисафета даже не обернулась к послу.
«Значит, я облагодетельствую хлебом ваших нищих, — посол пнул мешок. — Я привез с собой хлеб из нашего королевства.
Конечно, в дороге хлеб зачерствел и заплесневел.
Но все же лучше, чем кору дуба грызть и корешками выкопанными питаться».
«Кому кора в радость, а кому – в гадость», — королева Норда пропела с интригой.
«Едем! Решено! На берег моря к нищим и голодным!» — посол оживился.
Первого нищего он увидел с корзиной.
Нищий переворачивал камни на берегу.
Заглядывал под камень.
Иногда что-то или кого-то доставал и бросал в корзину.