Для себя берег.
И еще, — кабатчик недовольно покосился на развеселившихся от его щедрости танцовщиц и вложил в руку Делона несколько монет. — На эти деньги доплывете до Норда».
«Спасибо, хозяин, — Делон и Иртемьев обрадовались. — Мы думали, что кабатчики все скряги».
Распрощались и вышли на улицу.
«Где наша галера? — в порту Иртемьев и Делон переглядывались. — Удрали гребцы и надсмотрщик».
«Вашу галеру забрал себе визирь, — из-за спины неожиданно раздался голос кабатчика. — Бегите как-нибудь, а то вас казнят.
Квазимодо-сан отдал приказ, чтобы вас схватили.
Купцы и визири недовольны были, что вы вечером выгнали их из кабака.
Вас обвиняют в призывах к свержению нашего короля».
«Серьезное обвинение, — Делон почесал за ухом. — Второй раз тебе спасибо, кабатчик».
Охотники побежали к бедным постройкам рыбаков.
Сзади уже слышались крики особой стражи.
У рыбаков Иртемьев и Делон купили за деньги трактирщика лодку.
Свои одежды обменяли на еду.
«До Норда доберемся – новые шубы себе настреляем, — Иртемьев беспечно махнул рукой. — А то, что плывем голые, то не замерзнем».
Едва-едва охотники отстали от погони.
«Попробуй, догони того, кто рядом с ледяным морем живет», — Иртемьев поднялся в лодке от весел.
Повернулся к отставшим в ладье преследователям.
Наклонился и похлопал себя по ягодице ладонью.
Долго плыли в Норд.
«Потому долго плывем, — Иртемьев рассуждал, — что Норд далеко.
Хорошо мы живем – подальше от неблагодарных купцов заморских».
«Мы плывем долго, потому что двое нас на веслах, — Делон не унывал. — На галерах гребцы за нас трудились».
Наконец, вдали показался суровый Норд.
«Хорошо-то как», — Иртемьев и Делон пустились в пляс.
Лодка от необычных плясок перевернулась.
Но охотники ободрённые добрались до порта вплавь.
«Стыдно без одежды, — Иртемьев спрятался за плавающую бочку. — Мы же не девушки».
«Стыдно, но оденемся в старые мешки», — Делон пробежал мимо двух удивленных корабельников и подхватил дырявые мешки.
Оделись за амбарами.
«Иртемьев, — Делон показал золотой доллар. — Я тебе о нем не говорил».
«Ты оставил на тяжелый случай, — Иртемьев обрадовался. — Одежду купим и ездовых оленей.
Доберемся до наших охотничьих угодий».
«Нет, Иртемьев, — Делон зажал монету в руке. — Не буду я покупать одежду и ездовых оленей.
До угодьев пешком дойдем.
Долго, но мы привычные».
«Так зачем же тогда нам золотой доллар?» — Иртемьев удивился.
«Не обижайся, Иртемьев, — Делон набрал полные легкие воздуха. — Помнишь, мы мечтали, что сделаем, если у нас будет по тысяче золотых сольдо?»
«Конечно, помню, Делон.
Ну, нет уже у нас тысячи сольдо.
Да и морской черт с ними.
Мы же хорошо погуляли.
О чем мечтали, то и…»
«Я еще мечтал подарить нашей королеве Норда букет белых роз.
Поэтому монету и припрятал.
Ни на что бы ее не потратил».
«Да ты – умелец, Делон, — Иртемьев развеселился. — За что я тебя уважаю, что ты слово держишь. — Тут же туча печали набежала на лицо Иртемьева. — А я хотел взять нашу Достойную Елисафету в жены.
За богатого меня она бы пошла.
Но так как у меня нет денег…» — Иртемьев махнул рукой.
«Иртемьев, — Делон доверительно прошептал с сочувствием. — Королева – она та же самая девка, как и другие бабы.
Не нужна тебе девка, которая позарилась бы только на твои деньги.
Если королева хорошая, то и без денег тебя нищего замуж возьмет.
Если же захочет от тебя тысячу золотых сольдо, то тебе эта королева не нужна».
«Найдешь ты доброе слово для меня, Делон», — Иртемьев немного успокоился.
На следующее утро фаворитка проснулась первая.
Растолкала спящую королеву: