«Не возьму», — Достойная заявила твердо.
«Обидишь нас, — за Вензеля и жемчуг заступился король. — От чистого сердца подарок.
Мы же веселимся и радуемся».
Достойная Елисафета нехотя приняла простенькое ожерелье.
Незаметно вложила в ладонь галерщика два золотых доллара.
В сто раз больше, чем стоили опалы в ожерелье.
Галерщик с благодарностью посмотрел на Елисафету.
Король не собирался одеваться.
Он залез по лесенке на мачту.
Размахивал руками и кричал:
«Смотрите все!
А король – голый».
«Веселый у нас король бонжурский», — даже рабы с восхищением смотрели на короля.
Проплывали мимо рыбаков.
«Что везете, рыбаки?»
«Речных крабов и окуней!».
«Давайте все», — Вензель и Везувий скупили утренний улов рыбаков.
«Зачем нам крабы и окуни? — король удивился, но не расстроился. — Повара на галере нет.
Пусть рабы потом съедят».
Окуни и крабы речные перешли к рабам.
Вензель и Везувий высмотрели на галере две большие амфоры с вином.
«Вино кислое, плохое, — галерщик сразу предупредил. — Я его для рабов покупаю».
«Мы рабы своего счастья», — Вензель купил вино у галерщика.
Голый король сполз на палубу и стал с галерщиком танцевать неприлично.
«Я думала, что у меня много силы, — Достойная Елисафета пальцами поддерживала опускающиеся веки.
Плеснула в лицо водички из амфоры. — В Норде мне силу дают снега.
В Бонжурии силу у меня отнимает веселье.
А бонжурцев, наоборот, веселье наполняет силой.
Где родился, там и сильный.
Вернее — сильная!»
В Линбурге на ярмарке сразу отправились в трактир.
«Может быть, пройдемся, посмотрим на товары, — Достойная Елисафета предложила. — Ярмарка – для покупок».
«Ярмарка – для веселья, — король все же оделся.
Вензель и Везувий убедили его, что голый король веселит других, но сам выглядит не того самого…— Ярмарка от нас никуда не денется.
Успеем пройтись и по ярмарке».
В трактире Достойная Елисафета уже ничего не кушала.
Король, Вензель и Везувий и заказали утренние пироги с капустой.
Появились заспанные утренние Линбургские барды с кифарами.
Но уныние стало рассеиваться, когда король бонжурский предложил многочисленным посетителям посоревноваться – кто ловчее откроет амфору с вином.
Вензель пальцем вытащил смолу из горлышка амфоры.
Везувий глазом сломал тонкое глиняное горло амфоры.
Король бил по амфорам кулаком.
Разбил три амфоры под дружный хохот.
«Гуляем», — народ Линбурга с обожанием смотрел на своего короля.
Выиграл в соревнованиях купец.
Он открыл амфору голосом.
Поднес ко рту глиняную амфору и завопил:
«Слава нашему королю».
Обожжённая глина амфоры не выдержала и треснула от вопля купца.
У Достойной Елисафеты заложило ушки.
Он долго стучала по ушам ладошками.
На ярмарку опоздали все-таки.
Вышли из трактира, когда солнце садилось.
Но и скудного вечернего солнца было слишком для воспаленных глаз Елисафеты.
«Прекрасно повеселились, — король зевнул. — Теперь можно и во дворец возвращаться».
«Мы еще ярмарку не осмотрели, — Везувий хрипло засмеялся. — Королеве обещали.
Обязательно на ярмарку».
«Все купцы разошлись с ярмарки», — легкая досада сквозила в голосе Елисафеты.
«Разошлись купцы, но никуда не делись», — король тоже загорелся продолжать веселье.
Нашли купцов в ближайших трактирах.
«Открывайте свои палатки, — король купцам приказал. — Заплатим щедро.
Мы веселимся».
«Мы тоже веселимся», — купцы обрадовались.