«Можешь меня потрогать, господин.
Убедись, что я живая.
Я тебе не приснилась».
«Потрогать? — Я руками начал исследовать сон. — Вроде бы ощущаешься под пальцами».
«Еще как ощущаюсь, — рабыня ответила томно.
И тут же вскрикнула: — Я сказала пощупать, а не щипать, Гендер».
«Но, чтобы убедиться, что не сплю, я должен ущипнуть…»
«Щиплют себя, господин.
Дай-ка, я тебя ущипну, славный охотник на драконов.
Так тебе понятнее будет».
Я почувствовал сильнейшую боль от щипка.
«Ай, рабыня.
Я понял.
Понял.
Больно же!
Но, если ты мне не снишься…»
«Ты все же - глупый, славный охотник на драконов.
Мы тебя не будем убивать.
Ты подойдешь нам, как хозяин…» — Ванесса пристально посмотрела в мои глаза.
«Рабыня.
Раб…
Ы…
Ня… — Я заикался. — Там привидения.
Или стражники.
Три штуки».
«Господин, где ты видел голых стражников, да еще девушек стражников?» — послышался знакомый голосок.
«Комазия? — Я подскочил. — Теперь я снова думаю, что сплю».
«Хочешь ущипнуть меня, господин?» — Комазия засмеялась.
«И меня ущипни, но не больно», — Лекори вышла в круг света ночного светила.
Гелазию я тоже узнал по светящейся нежной улыбке.
«Я в траве потерял», — я ползал на коленках по траве.
Без всякой необходимости водил руками по кочкам.
Выигрывал время на обдумывание.
«Свою помаду красную для губ потерял, господин? — Рабыня Ванесса спросила меня слащаво. — Или траву для поднятия мужской силы ищешь?» — Невинно прозвучало.
«Нет у меня никакой травы для поднятия мужской силы.
И красной губной помады нет.
Я не женщина, чтобы красил губы.
И я не комедиант…»
«Господин, — Гелазия с нежной невинной улыбкой решила меня ободрить. — Нет ничего ужасного, если ты будешь красить губы, как женщина.
В траве для поднятия мужской силы тоже нет ничего постыдного.
Славный охотник на драконов должен поднимать свою силу…»
«Гелазия.
Трава для поднятия мужской силы – немного другая, чем просто порошок лотоса для нас, или трава просто для поднятия силы». — Блестящая красавица Лекори захихикала.
«А в чем разница? — Рабыня Комазия приложила пальчик к носику. — Что означает – мужская сила?»
«Хватит меня обсуждать… рабыни, — я икнул. — Или вы уже не рабыни?»
«Мы – рабыни», — Гелазия, Комазия и Лекори ответили сразу все.
Ничего удивительного – они же сестры.
«Тогда отправляйтесь к своему хозяину – купцу Рахомболю, — я пробурчал. — Что обо мне купцы и люди скажут, если узнают, что я по ночам принимаю чужих рабынь?»
«Мы не рабыни купца Рахомболя».
«А чьи же вы рабыни?» — Я насторожился.
«Мы — твои рабыни, господин славный охотник на драконов Гендер», — Комазия, Гелазия и Лекори пропели.
«Мои?»
«У нас и пергамент имеется, — приятная собеседница Комазия развернула свиток. — В темноте не видно.
Но это тот пергамент, на котором писец записал иероглифы, что ты купил нас у трактирщика.
Второй пергамент хранится в храме.
Так что ты, славный охотник на драконов Гендер, наш хозяин…
По-прежнему».
«Вы сбежали от купца Рахомболя? — Я затрясся. — Прихватили с собой купчий пергамент?
Не по закону это.
Ох, не по закону.
Мое честное имя славного охотника на драконов запятнано.
Что обо мне…
Немедленно возвращайтесь к купцу Рахмоболю».
«Я же говорила вам, девочки, что господин Гендер ужасно Глупый, — рабыня Ванесса с торжеством объявила трем грациям. — Ему добро в руки вернулось.
Он же верещит, чтобы добро от него снова ушло…»