«Гелазия, как ты можешь! — Блестящая красавица Лекори вскричала. — Ты – предательница».
«Гелазия, за твою измену я больше не буду с тобой разговаривать», — прекрасная собеседница Комазия воскликнула с болью.
«Я говорю правду, — Гелазия подняла подбородочек. — Партэния очень красивая.
Улыбка Партэнии – нежная и наивная.
Речи Партэнии прекрасные».
«Ты могла бы солгать, Гелазия, — Партэния сияла от счастья. — Могла бы обмануть, сказала бы, что я не красивая, что я – косноязычная, что у меня улыбка не нежная и не наивная.
Но ты не побоялась правды обо мне.
Поэтому на пиру сядешь по правую мою руку».
«Ха, наглая, — блестящая красавица Лекори не отступала. — Я на пиру сяду справа от тебя, Партэния».
«Ты бы лучше держалась от меня подальше, Лекори, — Партэния издевательски захохотала. — Иначе все будут смеяться над тобой.
Станут задавать друг другу вопросы – Вот сидит блестящая красавица приятная собеседница с нежной наивной улыбкой Партэния; а кто эта рядом, которая пытается греться в лучах славы Партэнии».
«Нет, Партэния, — теперь блестящая красавица Лекори приблизилась грудью в груди к Партэнии. — На пиру гости станут прикрывать ладонями глаза.
Потому что блеск моей красоты ослепительный.
Гости будут спрашивать друг друга – Вот сидит блестящая красотка Лекори; в блеске ее красоты не видно замарашку, которая пытается греться в лучах красоты».
«Ты забрала мои слова, мерзавка Лекори», — Партэния зашипела.
«Хахаха, воровка Партэния, — блестящая красавица Лекори наигранно захохотала. — Ты пыталась забрать мою славу красавицы».
«Вот и подружились, рабыни», — я подумал, что пора вмешаться в спор.
Но, как обычно с девушками, я не угадал.
«Гендер, — Партэния изумленно хлопала длинными бархатными ресницами.
Словно только что меня увидела. — Ты во всем виноват».
«Я виноват?» — Я на всякий случай отступил к колонне мраморной, прижался к ней спиной.
Чтобы в спину не ударили.
ГЛАВА 398
СЕМИРАМИДА И СЕРЖАНТКА ДЖЕЙН.
ПАРТЭНИЯ И ТРИ ГРАЦИИ
(ИСТОРИЯ: ГЕНДЕР И АЛЬТАИРА)
«Ты зачем-то купил трех рабынь…»
«Трех граций…», — прекрасная собеседница Комазия добавила.
«Господин нас купил, потому что мы красивые, нежные, наивные и прекрасные собеседницы», — Гелазия осветила робкой нежной улыбкой.
«Я – свободный.
Один свободный среди вас, рабыня.
Я имею право делать то, что захочу», — я проблеял.
«Свободный, значит, — Партэния испепеляла меня взглядом. — Скажи мне, свободный Гендер славный охотник на драконов. — Кто красивее?
Я – ослепительнейшая красавица, которой нет равной, или наглая, дерзкая мерзавка какая-то рабыня Лекори?»
«Ээээээ, рабыня, — я теперь не блеял, а мычал.
Хотел забыть, что я здесь.
У меня пересохло во рту.
Опасность быть побитым ясно нависла надо мной. — Как бы вы отреагировали, рабыни, если бы на белом коне прискакал бы цезарь?
Вы бы не боялись его.
Вы боялись бы себя, своих прекрасных тел, которые жаждут ласки.
Вы бы прятали свои желания, которые все равно вылезали бы наружу.
Цезарь рисковал, если бы прискакал в этот дворец.
Но еще больше бы он рисковал, если бы не заглянул к вам на огонек факела.
Захотел бы цезарь здесь пировать, если бы ему сказали, что во дворце не прекрасные рабыни, а – нездоровые немолодые женщины?
Как вы себя поведете?
Откроет ли цезарь вам свои тайны?
Почему же вам хочется, чтобы я, вместо цезаря, влезал в ваш спор о красоте».
«Чтооо? — рабыня Партэния округлила глаза. — Гендер!
Где ты нахватался незнакомых тебе слов?