На нас смотрят».
«Да, на нас смотрят, — в голосе Партэнии прозвучала доля сожаления. — Попки не будем сравнивать, Лекори…»
«Почему не будем сравнивать попки, Партэния».
«Да, почему попки не сравните? — Я проблеял. — Ягодичные мышцы – одни из самых важных в теле, как женщины, так и мужчины.
Амазонки и воины знают, что если меч проткнет живот, то человек еще может выжить.
Но если серьезно поранить ягодичную мышцу, то кровь моментально вытечет из человека».
«Господин?» — Прекрасная собеседница Комазия проворковала.
Голосок у нее дивный.
Как раз для прекрасных бесед под луной…
«Да, Комазия».
«Господин, ты потом будешь высказывать свое мнение о попках и ягодичных мышцах».
«Тебе не нравятся мои слова, Комазия, — я обиделся. — Ты же прекрасная собеседница.
Должна понимать…»
«Наоборот, господин», — Комазия приложила пальчик к моим губам.
Я подумал – укусить ли игриво за пальчик Комазии.
Но увидел, как рабыня Ванесса краем глаза следит за мной…
Да и Гелазия наивно подглядывала…
Поэтому передумал шутить с рабыней Комазией.
«Что, наоборот, Комазия?» — Я спросил напыщенно.
«Мне очень нравятся твои слова о попках, господин, — Комазия прошептала. — Но тема эта очень великая.
Как раз для приятного разговора.
Приходи ко мне ночью…»
«Сейчас ночь, Комазия».
«Сейчас нервная ночь, господин.
Она уже скоро закончится.
Приходи долгой ночью, славный охотник на драконов.
Мы с тобой мило поболтаем о попках, об ягодичных мышцах…»
«Ты, действительно, приятная собеседника, Комазия», — я потрепала Комазию за щечку.
Рабыня захихикала.
«Ножки сравним, — Олимпиада по красоте продолжалась. — Лекори, встанем друг к дружке спиной.
Чьи ножки длиннее и аккуратнее».
«Да, Партэния.
Сначала спиной сравним.
Потом передом».
Девушки прислонили спину к спине.
«Ты не жульничаешь, Лекори?
Мне кажется, что ты встаешь на носочки».
«Я не встаю на носочки, Партэния.
Просто у меня ножки длиннее, чем твои».
«У тебя ножки не длиннее, чем мои, — в голосе Партэнии столкнулись мечи. — У тебя просто нет попки.
Мои ножки длиннее».
«Мне кажется, что я выигрываю», — блестящая красавица Лекори засмеялась.
Смех уже не добродушный.
«Рабыни от похвал перешли к спору, — я напрягся. — Завершение Олимпиады близко».
«Как же ты выигрываешь, если твои ноги короче моих, Лекори?»
«Давай, теперь передом померяемся, Партэния».
«Как передом померяемся?»
«Встанем друг к дружке лицом.
Так сразу будет видно, у кого ножки красивее и длиннее».
«Я с удовольствием, Лекори.
Потому что я знаю, что я выиграла по красоте у тебя».
«Я тоже с огромным удовольствием», — блестящая красавица Лекори развернулась.
Девушки смотрели друг дружке в лицо.
Тяжело дышали.
«Они уже не хвалят друг дружку, — я с сожалением подумал. — А все так хорошо начиналось…»
«Ножки, ножки», — Партэния и Лекори прижимались друг к дружке.
Так лучше понятно, у кого ноги прекраснее.
«Бедра у тебя, Лекори…»
«Твои бедра, Партэния».
«Я беру свои слова назад, Лекори, что твои груди лучшее, чем мои.
Мои груди в сто раз красивее твоих».
«Ха, Партэния.
Мои груди прекраснее, чем твои.
Ты поэтому злишься.
И еще больше злишься, что твоя кожа не столь блестящая, как моя».
«Охохо, кто бы так говорил, — Партэния натужно расхохоталась. — Если моя кожа не столь блестящая, как твоя, то почему же ты, Лекори, щуришь глаза.