Девочки танцевали в своем кружке.
Мужчин на Натуре в десять раз меньше, чем женщин.
На парня в гимназии приходилось по двадцать девочек.
Поэтому парни на танцевальных вечерах не нисходили до девушек.
Для парня считалось постыдным танцевать с девушками.
Но девушки и без парней на танцах веселились.
Каждая дурачилась, как умела.
Джейн начала извиваться, как на танцевальной площадке в гимназии.
Крутила попкой.
Плавно водила руками перед собой.
Изгибалась.
Наклонялась.
Не отрывала ног от пола.
Она даже не заметила, как вокруг стало тихо.
Джейн остановилась и открыла глаза.
— Разве это танец? — Танцор Проктус замычал. — Рабыня стояла на месте.
А в танце нужно прыгать.
Смотри, Фемистокл.
Смотрите все, как я прыгаю. — Танцор подпрыгнул.
Впрочем, невысоко подпрыгнул.
Размахивал руками.
Затем мелкими шажками пошел по кругу. — Вот как я умею.
Это называется настоящим танцем.
Меня сам цезарь похвалил и приметил.
— Ври больше, Проктус, — певица фыркнула. — Ты цезаря во сне только видел.
А он тебя – в гробу видал.
— Рабыня? — Хозяин балагана выдохнул. — Что это было?
Что ты делала?
— Танцевала.
— Танцевала, Джейннидитта?
— Да, я танцевала, — Джейн ответила упрямо.
«Не понравился мой танец.
Но планета дикая.
Они же не знают, как в Империи в гимназиях девушки танцуют».
— Не знаю, можно ли назвать твое танцем, — Фемистокл теребил свою бороду, — но денег моему балагану твои кривлянья принесут.
Захватывающе.
Маняще.
Чарующе.
— Хозяин, хозяин, — танцор Проктус подлетел к Фемистоклу. — Ты опозоришь честное звание нашего балагана, если допустишь рабыню с кривляньями до клиентов.
— Проктус, — хозяин балагана схватил танцора за ухо. — Ты гибкий, грациозный.
На тебе я всегда зарабатываю хорошо.
Тебе во время танца ничто не мешает.
Но я на тебе зарабатываю стабильно и средне.
Танец рабыни принесет мне огромные деньги сразу.
Может быть, потом танец наскучит купцам.
Но сегодня я буду купаться в золоте.
— Рабыня своенравная, Проктус, — танцор встал на колени перед хозяином.
Целовал ему руки. — Я не встречал еще ни одной столь дерзкой рабыни.
А вижу я их по дюжине в день.
Но предчувствую, что как только рабыня Джейннидитта покажется перед купцами, с того момента ты не будешь знать покоя.
Не заснёшь.
Будешь ждать всяческих неприятностей.
— Проктус, ты слишком возбужден, чтобы разговаривал со мной, — хозяин проявил твердость.
Без твердости в балагане нельзя. — Успокойся же, Проктус.
Рабыня смеется.
Танцует.
Иначе и не должно быть.
Не понимаю, почему ты так против нее выступаешь.
— Я выступаю против рабыни, — Проктус попытался ткнуть пальцем в грудь Джейн.
Но Джейн увернулась. — Я не хочу ее в нашем балагане.
Потому, что если рабыня окажется лучше твоих прежних танцоров и певцов, то авторитет балагана упадет.
За рабыню будут давать меньше денег, чем за свободную.
Кто же заплатит много монет рабыне?
— Проктус, — хозяин балагана задумался. — В чем-то ты прав.
Но мы не скажем гостям, что Джейннидитта — рабыня. — Фемистокл щелкнул пальцами. — Франческа.
Подбери рабыне одежду богатую.
Пусть клиенты думают, что не рабыня пляшет, а – дочь сенатора.
— Пальто, макинтош, тунику, шубу, хламиду? — Франческа перебирала принесенную кучу одежды.
— Мне нельзя одежду, — Джейн проблеяла. — Никак нельзя одеваться.