— Ого, — Джейн покачала прелестнейшей головкой. — Золото тяжелое.
Очень неудобно носить на шее тяжеленный ошейник.
Я хотела спросить Меркурия, зачем ему массивный ошейник раба.
Но постеснялась…
— Ты постеснялась спросить, рабыня? — Аврора захохотала. — Ни за что не поверю.
— Ты отыскала нас в доме Персефоны, хозяйки раба, — Семирамида кивнула.
Она пыталась добиться от Авроры правды.
И не сворачивала на посторонние темы.
Хочет раб себе золотой ошейник?
Пусть покупает.
Кому какое дело до чужого раба?
— Ты хочешь спросить, почему я искала вас, амазонка?
— Я не просто хочу спросить, почему ты искала нас, а уже два раза спросила, воровка.
— Не называй меня воровкой.
Мое имя – Аврора.
И звучит оно не хуже, чем твое имя – Семирамида.
— Та, которая обманула и обокрала рабыню, девушку, разве не воровка?
— Я была воровкой, когда выманила у тебя, Джейн, — Аврора подмигнула Джейн, — кошель.
Но, когда я вернула тебе кошель, то я уже не воровка.
Плохое на хорошее равно ничему.
— У нас говорят – плюс на минус дают ноль, — Джейн наклонила головку к левому плечу.
— У вас – это где, Джейн?
— У нас на Натуре.
— Джейн, ты с ума сошла, — Семирамида ладошкой прикрыла ротик Джейн. — Аврора с дружком обманула тебя.
Ты же дальше и дальше раскрываешься, как цветок лотоса утром.
— Сначала я радовалась, — голос Аврора зазвучал печально. — Мы так легко выманили у тебя деньги, Джейн.
Долго хохотали.
Петро сказал, что ты глупая рабыня.
— Осторожней с оскорблениями, Аврора, — Семирамида сжала рукоять меча.
— Я не оскорбляла твою рабыню, амазонка.
Я передаю слова Петро.
Я же не считала и не считаю Джейн глупенькой.
Правда, Джейн.
Может быть, немного наивная.
Но наивность всегда идет от чистоты.
Мы поделили с Петро деньги.
Я отправилась кушать в приличное заведение для девушек.
Он же – в кабак.
Ночью я заснула спокойно.
Но проснулась скоро.
Смутные сожаления терзали меня.
Я подумала, что оставила рабыню и ее хозяйку без ужина и без завтрака.
Еще я подумала, что амазонка может наказать свою рабыню жестоко.
Я ворочалась в постели.
Успокаивала себя.
Но никак не могла успокоиться.
Я представила, как ты, амазонка, бьешь рабыню.
Называешь ее грязными словами.
Но рабыня только смеется и стонет.
Отчаянье охватило меня.
Я заплакала.
Ведь не просто у тебя, Джейн, мы украли монеты.
Мы их выманили хитростью.
Я играла дочку сенатора.
Петро изображал моего хозяина.
— У вас очень похоже получилось, — Джейн запищала. — Я никогда не видела вашего сенатора и его дочку.
Но поверила, что ты - рабыня.
— Ты отдала деньги хозяйки, чтобы выкупить меня, Джейн, — в уголках глаз Авроры появились бриллиантики слез.
Но Аврора их быстро смахнула тонкими пальчиками. — Ночью я поняла, Джейн…
Поняла… — Аврора покраснела и опустила миленькую головку.
— Поняла что? — Семирамида зарычала.
— Я поняла, что полюбила тебя, рабыня Джейн.
— Чтоооооо? – Джейн проблеяла.
— Обалдеть, — амазонка отшатнулась от Авроры. — Ты поняла, якобы, что полюбила мою рабыню, воровка.
Но я поняла сейчас, что ты со своим напарником затеяла грязную другую игру.
Вам мало украденных у нас денег.
Вы захотели получить у нас все.
Поэтому рискнули деньгами.