- Что там? – одними губами произнес Мио, смотревший на него с нескрываемым страхом в глазах. Алекс бледно улыбнулся и мотнул головой, призывая к молчанию. На мгновение зажмурился, но перед глазами все еще стояла эта картинка. Он умел драться, он смотрел бокс и боевики, но те двое, что были перед дверью по другую ее сторону, вызывали страх. Не за себя, за Мио. Сам Алекс не чувствовал никакого запаха и не понимал, что заставляет здоровых парней-страшеклассников кидаться так друг на друга. Оскаленные яростью лица, закушенные губы и ни единого звука кроме сдавленных стонов боли. Алекс облизнул пересохшие губы и отшатнулся от сильного удара в дверь.
- Открой! Ты мой, я выиграл! Мой! Открой!!
- Алекс… - Мио сжался испуганно в неосознанной попытке забиться в уголок, стать меньше, незаметнее.
- Здесь нет ничего твоего, убирайся! – Алекс поднял еще один кусок арматуры и стиснул его изо всей силы, осознавая, что ему всего четырнадцать, и он – никто против семнадцатилетней альфы, доведенной до бешенства дракой, возбуждением и сопротивлением. – Слышишь ты, убирайся!!
Но в ответ лишь последовал удар, а за ним еще один и еще. Алекс оглянулся на сжавшегося от страха брата и шагнул так, чтобы закрыть его спиной. От ужаса и ожидания боли повлажнели ладони, и он только сильнее стиснул пальцы. Пусть ему четырнадцать, пусть он всего лишь бета. Но этот урод доберется до Мио только через его, Алекса, труп.
Дверь врезалась в стену после шестого удара. Сердце Алекса замерло и на мгновение перехватило дух, когда на пороге появилась альфа. Длинные запыленные волосы темно-медового оттенка свалялись в сосульки, пропитавшись потом и чуть-чуть – кровью, щека была рассечена. Но самым страшным были его глаза. Темные, почти черные, горящие от ярости и чего-то еще, чего Алекс не смог разобрать. Он кинулся вперед, как только парень, имени которого Алекс вспомнить не смог, шагнул вперед. Кинулся молча, замахнувшись прутом. Кажется, он даже попал, а потом в плечи впились стальные пальцы, дернули, тряхнули, и Алекс застонал от боли и обиды на собственное бессилие.
- Не трогай… его… - он пытался освободиться, пытался пнуть противника по ногам, но только жалко трепыхался в его руках.
- Отпусти его!! – голос звонкий, дрожащий. Мио, нет… Хватка ослабла, и Алекс рухнул на бетонный пол, ударившись коленями так, что из глаз от боли словно искры брызнули.
- Не трогай… его… - Алекс скреб ногтями пол, пытаясь подняться или хотя бы дотянуться до железного прута, а потом замер, когда альфа, дойдя до Мио, вдруг опустился перед ним на одно колено, склонив голову. Взял руку в свою – очень деликатно, очень аккуратно - коснулся губами кончиков пальцев и улыбнулся солнечно:
- Я не обижу тебя, малыш. И не сделаю больно.
- Я знаю, - ответная улыбка Мио была чуть робкой, но очень открытой и капельку счастливой.
Алекс даже не успел удивиться, когда от облегчения вдруг закружилась голова, и он опустился на пол, закрывая глаза и сползая в обморок, успев только подумать о том, что никогда не поймет этих странных отношений.
========== История 3. Монастырь ==========
В качестве предупреждения: на текст навешиваю рейтинг NC-17 (не за секс), также имеются элементы дарка и драма в чистом виде
Колокольный звон разносился далеко над долиной, призывая к вечерней молитве. Ветер крепчал с каждой секундой, завывал, бился об стены, словно пытаясь прорваться внутрь. Бессильно злился, кружился над монастырем, высматривая слабое место в каменной кладке, а потом обрушился со всей своей мощью на стоявшего у высоких деревянных ворот человека. Худой рюкзачок за спиной, бритая голова и потухший взгляд – заглянув в его лицо, ветер шарахнулся прочь, ударился в ворота и унесся дальше.
…Неровный свет свечей, запах ладана и времени – стены монастыря многое повидали на своем веку. И праведников, и грешников и простых людей. У каждого из них был свой камень на сердце, каждый искал здесь покой. Но человек, смиренно стоявший на коленях на каменном полу зала пред настоятелем, искал не покоя.
-…позвольте остаться под кровом вашим, святой отец, - ни грамма протеста в голосе, только безграничная тоска.
- Каждый, пришедший сюда за помощью, получит ее. Но сначала скажи: кто ты, сын мой? – настоятель был сед, как лунь, но взгляд не потерял цепкости, а глаза сохранили свой цвет.
- Меня зовут Клиффорд Страбэк, я пришел к вам из Хэллфайра.
По ряду монахов прокатился ропот, кое-кто осенил себя крестным знамением, и настоятель повелительным жестом отослал всех прочь. Это хоть и не исповедь, но не следует посторонним присутствовать здесь.
- Адский огонь… Город пороков и грехов.
- Город очищения, - до этой секунды спокойное лицо Страбэка исказилось. – Когда-то я, подобно вам, думал также. Как и все те преступники, убийцы, насильники и падкие до запретных, грязных удовольствий. Я приехал в этот город потому, что хотел свободы от морали, нравственности и запретов. Я хотел делать все, что хочу. А хотел я многого… И не все мои желания были чисты, - он замолчал, словно собираясь с мыслями, и настоятель присел рядом с ним на скамейку. Мелькнула, было, мысль поднять мужчину с колен и предложить присесть, и тут же пропала. Этот человек встал на колени по велению сердца. И встанет он с них тоже только, когда сердце позволит.
- Но что привело тебя сюда, сын мой? – как можно мягче спросил настоятель. – Ты раскаялся?
- Раскаялся? – тонкие губы Страбэка словно сломала злая улыбка. – Я не знаю, почему я здесь. Я… Выслушайте меня, святой отец. Я был членом банды в Хэллфайре. Не самой свирепой и многочисленной, но мы держали целый район под контролем, пока новые хозяева не решили навести порядок. Их было немного, но они были умнее и хитрее. Они не нюхали траву и порошок, не кололись и не жрали таблетки, но они слишком хорошо нас знали. Самые крупные банды они уничтожили изнутри, а нас вытесняли из города, загоняя, как зверей. Хотя мы и были зверьем. Нам было плевать, кто перед нами – старик или ребенок, женщина или мужчина. Мы чувствовали себя безнаказанными и забирали то, что хотели. Жизнь, кошелек, невинность. Слезы и крики нас только веселили. И вдруг – мы оказались не удел. Несколько раз мы пытались вернуться в город, но, разрозненные и неуправляемые, не могли договориться и каждый раз терпели неудачу. А потом пришел ОН. Он обещал нам власть, он говорил, что низвергнет огонь на проклятый город и омоет его в крови. Он дал нам шанс, он был умен. И мы… вернулись. Не бандами, а поодиночке. На автобусах, поездах, прикинувшись добропорядочными жителями. А, попав в город, снова становились теми, кто мы есть. У нас у каждого была своя работа. Мы возили наркотик, который ОН называл лекарством. Стальные ящики с электронными замками с многоуровневыми кодами защиты – он знал, как защитить порошок от уличных бродяг. Но у нас появились деньги, много денег. И в один из свободных дней мы просто купили пару доз у дилера в дерьмовом клубе.