— Ого! — Старик хохотнул где-то позади. — Не будь на вас блокировки магии, он бы неосознанно тебя убил, малец.
Наш умник только откашлялся. Гордот же отступил назад и далее не сказал и слова.
— Он прав, — Нуи, не смотря на парня, говорила в пустоту, — Сирин слишком взволнован, чтобы добровольно что-то отдать. Если мы его заставим, это будет жертва впустую. Я отдам ещё одну руку.
— Нуи, нет!
Йольм заплакал. Теперь рыдающих было двое, но он хоть собирался рассчитаться за себя самостоятельно, в отличие от мелкого засранца. Итого, оставалась Ренетта. Я вздохнул, ну, была не была.
— Я за Ренетту и за себя. Одна рука и одна нога.
— Марвин, ты что⁈ — Йольм чуть не высморкался мне в лицо.
— Я обеими руками работать умею, мне одной хватит. Научусь так же с ногами, поставлю взамен деревянную палку. Скромная плата за спасение от моей семьи.
— МАРВИИИН! — Йольм окончательно повис на мне.
— Тогда, полагаю, решили, — Нуи чуть-чуть сопела и по-прежнему дрожала, но всё равно держалась уверенно.
Она шагнула вперёд первой, мы пошли за ней. Рньифи схватила её за рукав.
— Нуи, спасибо…
— Всё будет хорошо.
— Прости, Нуи, — Сирин сидел на земле и растерянно смотрел вниз, — и спасибо. Ты очень храбрая.
— Спасибо. — Она даже улыбнулась.
Старый гном поднял лицо, кожа замоталась из стороны в сторону.
— Готовы? Прошу вас встать плечо-к-плечу и вытянуть свои конечности в линию, по ней я буду рубить в первый раз.
Йольм орал в истерике, когда вытягивал свою пухлую ножку. Грешным делом, подумал, что из неё можно было сварить неплохую похлёбку.
— Эй, — я свистнул ему, — не переживай, ты же всё равно почти не ходишь. Мог бы ради приличия помочь нам с Нуи.
— Марвин, ты вообще не помогаешь! — Его лицо опухло ещё больше обычного.
— Ладно, Шнерд с тобой. Представь, что ты прыгаешь в воду с высоты. Бывало у тебя такое?
— Когда летать учился…
— Тут то же самое. Больше боишься, чем реально страшно будет. Правда, в итоге без ноги останешься, но это мелочи. Ты даже не почувствуешь.
— Господа, гхм, — тёмный прокашлялся, — я режу.
— Закрой глаза и зажми нос, — только успел выпалить я Йольму.
Старик достал из ножен старый потрёпанный меч и пробормотал фразу на древнем языке, что-то вроде «Да спадут оковы», его вены и глаза наполнились чёрным цветом и передали тёмную силу в клинок. Тот вытянулся и заблестел, будто был не из металла, а из воды. Дальше последовала просто адская боль. Мы взвыли разом, наставники в меньшей степени, а вот наши вопли были истошными. Если за нами кто-то гнался, услышал бы и за несколько миль. Я еле заставил себя посмотрел на то место, где была моя рука. Рана была прижжена и не кровоточила. Пришлось сглотнуть свои слёзы и сдержать стоны, у меня просто забрали часть тела. Шнерд бы всё это побрал!
— Ты прав, не так и страшно, — Йольм сказал мне это почти сразу, как перестал визжать около минуты, но потом снова заревел.
Тёмный гном внимательно осмотрел наши конечности, лежавшие на земле. От одного их вида меня тошнило, но я всё равно их оглянул. На месте порезов образовывалась чёрная пелена, и на ней постепенно выжигались кресты. Последним такой появился на ноге Йольма. Похожие метки появились и у нас.
— Жертвы приняты, поздравляю. Шесть жизней спасены, но я вижу, что вас больше.
— А как вы узнаете, в пользу чьей жизни зачтётся жертва? — Сирин спрашивал откуда-то издалека. Трус.
— Я и не узнаю.
— Шнерд. — Я сплюнул. Второго захода было не избежать.
— Кто-то готов отдать ещё одну клешню за товарищей?
— Давайте. — Нуи вытянула вторую ногу, на месте первой зиял мрачный знак, я последовал за ней. Нас оставалось двое, она по-прежнему дрожала и боялась. Кто же знал, что её склонность к самопожертвованию окажется такой полезной и болезненной.
— Зажми руку в зубах.
— М? — Она подняла на меня покрасневшие глаза.
— Так менее больно. И задержи дыхание, Йольму это помогло.
Она улыбнулась и сделала ровно так. Гном повторил свой акт кровавой жатвы, и наши ноги отвалились под лязганье проклятого меча. Тут уже не сдержался и завопил я — плоть жгло, мышцы болели, я был на грани потери сознания. Постепенно до меня доходила мысль, что я теперь навсегда останусь таким. Немощным и слабым. Больше никогда не смогу нормально стоять, ездить и вообще не факт что выберусь из Предгорья с такими-то увечьями. Из глаз машинально брызнули слёзы. Но ладно. Ренетта тоже знала, что может погибнуть, и всё равно пошла на это ради нас и благой цели. Я хотел верить, что моя нога ушла ей, а не скотине Сирину. Тот подхватил меня с Эфаем и оттащил в сторону. Рана опять была прижжена. Я закрыл глаза и дал волю слезам. Оставалась одна жизнь.