— Выходит, времени до утра.
— Верно. — служитель ветра поднялся со стула. — Я оставлю вас наедине и вернусь с рассветом. Соберите самое необходимое.
— Последний вопрос.
— Я вас слушаю.
— Вы сказали, что Хранителей выбирает воля первородного Великого, а в начале про Древо.
— Он выбирает из тех, в ком хранится его частица.
— Как это возможно?
— А вы не знали? Вы живёте на его могиле.
За ближайшие несколько часов меня снабдили большими сведениями, чем за всю предыдущую жизнь. Оказалось, что на месте Древа находится последнее пристанище первородного Великого. Весь лес и растения в нём — его порождения, оттого и древесина тут железная. Видите ли, эти августейшие не могут просто умереть, им подчинены слишком существенные силы, чтобы вот так бесследно исчезнуть. Также выяснилось, что любой, кто питается дарами леса или дышит его воздухом, содержит частицу того первородного, так что, благо, я не оказался ничьим прямым потомком. Из интересного: легенда о происхождении лавандовой росяной лилии оказалась более реальной, чем я думал. Как и орки. И Шнерд-ещё-знает, какие твари.
Несмотря на необычные обстоятельства вечера, деревенские довольно быстро взяли себя в руки и пошли праздновать, как будто ничего и не произошло. Под утро редкие пьяницы и молодёжь ещё шлялись по улицам, но наудачу их было совсем немного. Не хватало ещё лишнего шума от появления бледного орка. Я наспех собрал походные тюки: мы с Хокке использовали такие, когда надолго уходили за материалами из деревни, — из оружия взял два топора из железного дуба и ручной ивовый клинок. В драки с ними влезать не приходилось, но служили они мне верой и правдой, к тому же, и выковал их я специально под себя. Про запас закинул несколько элексиров из росяной лилии. За пределами деревни вещица довольно редкая и ценная, а в пути лекарства могут пригодиться в любой момент. Перед самым выходом я окинул взглядом кузню, когда ещё представится возможность, — она выглядела мрачно и пусто.
— Готов? — из-за спины прозвучал голос Хокке.
— Да.
— Хах. Незавидна твоя судьба, дружище, — он хлопнул Марвина по плечу, — сдохнуть либо сразу, либо чуть позже чем сразу. Хотя, если подумать, у каждого из нас примерно такая судьба. — Кузнец отхлебнул пива и сел на скамью. — Ты хоть жив после вчерашнего? Я уж думал, тебя не вытащат.
— Тот орк вытащил.
— Я так и понял.
— Ты знал про это? Ну, про Элементалов и того Великого?
— Отчасти. Старики среди прочего рассказывали, что-то и ты слышал.
— Это те истории про семихвостых оленей и багровых кабанов? — оба усмехнулись. По лицу Хокке прошла усталая тень, сейчас он выглядел сильно взрослее своих лет, вырисовывалась седина, морщины и исхудавшее лицо.
— Обещай, что будешь в порядке.
— Сделаю всё, что в моих силах.
— Меня устроит.
Оба обнялись на прощание. Расставаться было тяжело, хоть и не впервые. Однажды они волей судьбы заменили друг другу отца и сына, сейчас же, спустя более два десятка лет, рок снова вмешался и предпочёл их разделить.
Я вышел из кузни и больше не оборачивался. Уже светало, солнце должно было показать свои первые лучи через какие-то минуты. Семена лилий за ночь успели разлететься, редкие из них ещё сияли в траве или витали в воздухе. Роса поблёскивала на листьях, а дорога веяла прохладой, жители деревни ещё спали в сладком неведении. Хоть я и пролежал добрую часть ночи без сознания, выспаться не удалось, да и боль в мышцах никуда не делась. За поворотом я увидел двух лошадей, Эллу и Лина. От вида орка невольно пробежал мороз по спине. При разговоре с ним я был ещё в полусознании и потому не до конца понимал природу, нет, даже опасность этого существа. Сейчас же один его взгляд заставил меня вспомнить тысячи игл, пронзивших моё тело во тьме. А ведь он даже не убивал меня.
Бабушка Элла тепло обняла и погладила по голове. Её глаза были мокрыми, а привычное теплое и яркое одеяние смотрелось как увядающий цветок, только её тело продолжало истончать внутреннюю мягкость. От этого стало особенно тоскливо. Страшно было думать, что я вижу её в последний раз.
— Возьми это с собой, — она протянула мне небольшую прозрачную гальку с вырезанными на ней руническими символами. Мы часто делали похожие амулеты под заказ или как дар Древу. Я взял и покорно положил камешек в нагрудный карман. Лин стоял неподвижно ровно до восхода. Полоска света раскрашивала поле перед нами и становилась всё ближе.
— Мастер Марвин, нам пора.
С глубокой горечью я отпустил бабушку, кивнул ему и запрыгнул на лошадь. К моменту, когда полоса солнца нас достигла, мы уже были на лошадях.