Кобыла, которую мне достали, была хорошо мне известна. С темной шкуркой, своенравная и желанием буянить по ночам. Но в части выносливости и долгих поездок равных ей точно не было, так что с характером можно было и смириться. Лошадь орка была несколько крупнее, под стать его габаритам, но вопреки моим ожиданиям не белая, напротив — конь был иссиня-чёрный. На таких опасались ездить из-за предрассудков о потустороннем мире. Дескать, тьма не приходит одна, и уж коли жеребятина родилась с таким клеймом, ездить ей только рядом со смертью: либо на войну, либо на кладбище.
Местность была мне знакома, хоть мы и выехали за пределы деревни, леса и близлежащих полей. Тут по-прежнему были привычные глазу степные пейзажи, выцветающая трава и зной. Меня едва спасал предварительно смоченный капюшон накидки. Лошади бежали рядом рысью по просторной дороге. Мы с Лином в упор не смотрели друг на друга.
— Вы довольно легко согласились.
— Сложно спорить с тем, кто способен забирать и возвращать жизни.
Орк усмехнулся. Редкая живая эмоция на его лице.
— Мы ведь едем в Никад?
— Верно.
— А что дальше?
— Там мы встретимся с другими избранными и служителями, подготовимся к дороге и направимся в путь до Хар-Альм-Валлора. Там вы воссоединитесь с Великими и Элементалами и восстановите баланс элементальных сил в мире.
— Вы знаете, кто это?
— Моя задача вас сопроводить и обучить. Большего мне не говорили.
— Понятно.
Довольно странно думать о том, что двухсполовинойметровая махина и трое незнакомых «родственников» — это твоя компания на минимум полгода.
— Марвин, а во что вы верите?
— Прошу прощения? — палящий зной мешал здраво мыслить.
— Кому вы поклоняетесь.
— Хах, я слышал эту сказку про Него, но мы скорее верим в духов.
— В духов?
— Да. В сущностей, олицетворяющих окружающий мир. Поймите, Он, Великий, Элементалы, даже если они есть, крайне далеки от нас.
— Вы так думаете?
— Я так жил всю жизнь.
Орк лишь пожал плечами. Я только сейчас понял, что не имею ни малейшего понятия о том, откуда он взялся. Просто появился и всё, шнердово отродье.
До Никада была всего пара дней пути налегке, но пролегал он по гористой степи, где не встречалось ни одной души. Дорога, по которой мы ехали, использовалась разве что торговцами, да и те не особо её чествовали: несколько дней по открытой земле без защиты и других людей, и это всё только ради одной деревни. А наши местные предпочитали разом покупать всё у приезжих торгашей, нежели чем самим тратить время на дорогу.
— Вы владеете оружием? — орк прервал мои мысли.
— Я кузнец, а не воин.
— Отвечайте на вопрос.
— Не владею, но работаю.
Орк скупо кивнул.
Дорога до привала обещала быть дальней, поэтому я принялся рассматривать его одеяние. Белая мантия была расшита серебристыми нитями, которые формировали извилистый кружевной узор. Одежда была явно не орочьей: те были оседлым народом, занимались тяжёлым сельским хозяйством в предгорье северных земель: валили лес, разводили скот, вспахивали поля. В частности, поэтому их могли приглашать в качестве управляющих хозяйством — они прекрасно разбирались в качестве земель, зерна и пригодности животных. Драли они за это тоже немало, так как не очень любили покидать родные земли, но великие господа были готовы на любые условия. С орками они переживали даже самые гнусные зимы с наименьшими потерями. Было им и другое, хоть и менее распространённое, применение — в военном деле. Орки считались одними из самых выносливых бойцов, не говоря уже об их росте и физической силе. Хоть Лин и был «худым», он всё равно был значительно мускулистее даже натренированного человека.
Возвращаясь к одеянию. В силу описанных причин чаще всего орки предпочитали либо простые крестьянские одеяния, либо мощные латы. Да и волосы стригли довольно коротко, кроме женщин. Этот же был явно необычным. Не назовись он служителем ветра, выглядел бы наследным принцем. Впрочем, Шнерд его знает, какая судьба была у орка до этого титула.
Полдня пути мы ехали неспешно, после чего ненадолго остановились у водопоя, чтобы дать лошадям передохнуть и подкрепиться самим. Место мы выбрали довольно живописное: небольшой, но живой ручеёк бодро бежал по каменистому дну куда-то в сторону от нас. Меж тем вокруг всё было завалено массивными чёрными валунами, появившимися непонятно откуда и как. Трава в округе была особенно жёлтой, хотя до лета был ещё месяц и вблизи леса она только покрылась свежим зелёным цветом. Только вдоль ручейка она подавала признаки жизни. В небольшом же отдалении от нас находились поистине печальные руины. Сказ гласил, что когда-то было две деревни: Вермалл вблизи леса и Олотт — чуть поодаль. Стоявший у полноводной реки, Олотт был важным торговым пунктом между крепостями и лесом, его жители разводили отменных лошадей и деревня процветала, пока однажды не была разрушена и покинута всеми обитателями. Говорят, духи разгневались непочтительному отношению местных и наслали на них проклятье, которое иссушило реку до мелкого ручейка и принесло смертельные болезни. Те, кто смог спастись, перебрались в Вермалл, где и остались жить. Собственно, это единственная из двух деревень, которая сохранилась по сей день. И которую мне так скоро пришлось покинуть. Олотт даже спустя столько лет, а поговаривали, что их прошло не менее четырёх сотен, оставил впечатляющие и вместе с тем манящие каменные руины: отчётливо виднелись порядка двадцати строений жилого типа, крупное здание, служившее то ли хлевом, то ли ратушей, и несколько небольших, скорее всего хозяйственных, построек. Марвин уже бывал здесь с Хокке ребёнком: дядя обещал показать старую деревню — и сдержал обещание. Увы, тогда ожидания не совпали с реальностью и с тех пор сохранились в неизменном состоянии: это всего лишь каменные развалины, коих по всему миру навалом. Никакой магии и загадки, просто чёрное пятно на истории этих мест и локальная трагедия. Если в зданиях и оставались какие-то следы была, то за многие годы их либо уничтожило время, либо забрали нечистоплотные воры. Сомнительное, конечно, дело. Нет, не ремесло, а именно дело. Красть проклятые вещи ради наживы — прямая дорога к их владельцам.