— Лин, а как я получу свои стихии? Нужно будет их выбрать или они как-то сами меня найдут?
— Хороший вопрос. Сначала Хранители учатся трансформировать силу внутри себя в каждый из четырёх элементов, а потом они сливаются с вашими сознаниями и получается одновременный взаимовыбор. — Лин повернулся в мою сторону. При свете солнца он казался куда менее бледным, скорее, светлым. Обычно орки были загорелыми, этот же словно отсиживал всё свободное время в библиотеке и уж точно не был призраком, как казалось ночью. — А почему ты спрашиваешь?
— Да так, было интересно, могу ли я сам выбрать силу.
— А если бы мог, какую бы выбрал?
— Однозначно землю, а вот со второй сложнее…
— Занятно. Отчего именно земля? — в глазах орка промелькнула неподдельная заинтересованность
— Хах. Я наслышан, что характер человека определяет стихию, которой он может овладеть. Дескать, у элементов тоже есть ценности, и по ним отсекаются потенциальные маги.
— Так… и тебе, выходит, близки ценности земли? Практичность, логичность, стабильность, как следует из преданий.
— Да. Не сочти за дерзость, другие стихии я тоже уважаю, да и приоритеты у всех разные, но, на мой взгляд, если человек непостоянен в своих решениях и не имеет опоры, ему никакая магия не поможет. Выбор совершается единожды и не может быть изменён без негативных последствий.
Лин загадочно улыбнулся.
— Я понимаю. Если всё так, как ты говоришь, земля бесспорно станет одной из твоих сил. А что со второй?
— Пока не выбрал. Методом исключения вода. Самое постоянное из всего, что не земля. К тому же, вместе они дают побеги и еду.
Орк не поменялся в лице, просто кивнул. Его мантия завораживающе поблёскивала серебряными нитями на солнце. Как мастер кузнечного дела, требующего кропотливой работы и глубокого знания с многолетним опытом, я умею видеть искусную работу — эта была одной из таких. И хоть ткацкое дело на таком уровне считается скорее излишеством, чем необходимостью, оно всё равно красиво и заслуживает уважения.
От нечего делать, пока мы скакали, я продолжил рассматривать Лина и окрестности. Если верить орку и преданиям о проклятье, нежить могла достать нас по всей территории от леса до Никада, с юго-западным направлением всё было относительно понятно, да и с востоком тоже, а вот на севере очевидных ограничений не было. Разве что река Ний — от неё брали начало другие ручьи и источники, если подумать, она очерчивала границы на севере и западе, на юге же была пустота. Ниже располагались засушливые леса, отдельные от Древнего леса. Они состояли в основном из осин и покрывали мили необжитых земель прямо в упор до моря. Хокке всё обещал сводить меня туда, да мы как-то откладывали и откладывали, и вот я еду в сторону севера. С неприятным ощущением в груди я снова осмотрел окружающий мир — зелени стало заметно больше, сухая трава осталась где-то позади, а мелкие осенние листики уже проклёвывались из земли. Кое-где даже виднелись низкорослые скукоженные деревца, но камней, правда, меньше не становилось, из-за чего обзор местности значительно ухудшился. Я не сразу заметил, как к нам издалека приближался другой всадник на коне. Было плохо видно, но всё же кое-что улавливалось — каштановая вороная, тёмный невысокий некто. Скакали они сильно быстрее нас, хоть и явно не по дороге, и, судя по всему, тоже нас заприметили. Лин бросил короткий взгляд в ту сторону и припустил к небольшому возвышению впереди. Мы явно не убегали, так что всадник очевидной опасности не представлял. По мере сближения очерчивались и другие детали: лошадь была буйной, даже грубее, чем иссиня-чёрный конь Лина. Лицо всадник закрывал мантией, вещей у него практически не было — два средних размеров мешка, да и всё на том. Собирался он, как и мы, наспех. Когда между нами осталось не более десяти метров, я заприметил странную коробку на седле — та была плотно закреплена и выглядела как миниатюрная карета, только без излишнего убранства. Когда мы поравнялись, стало понятно, что на лошади был человек. Точнее сказать, руки точно были человеческими, рост тоже в рамках наших стандартов, иными словами, в отличие от Лина, этот всадник имел больше шансов затеряться в толпе. Дальше же всё прояснилось в мгновение ока — он скинул маску и оказался девушкой. Представляете, не призраком и не орком, что уже роднее всей моей компании за последние сутки. Та была среднего роста, даже чуть ниже, но несильно. Волосы длинные, светло-каштановые, кое-где выцветшие и сильно вьющиеся, глаза под стать шевелюре — в чистом виде карие, а на солнце даже янтарные. Кожа светлая, лицо слегка вытянутое, с выдающимися скулами и розовыми щеками, глаза были средней миндальной формы, но очень подвижными — в одно мгновение она могла сделать их крупными, как у младенца, а в другое узкими — как щели в древесине. Губы у неё были полные и нежно-пепельно-розовые, нос с небольшой горбинкой, шея тонкая, как и руки с ногами. В целом, телосложение у неё было явно не походное — она была слишком миниатюрной, но несмотря на это от неё за версту веяло внутренней силой. Тёмная мантия прикрывала одеяние под стать Лину, я усмотрел краем глаза корсет и сюртук из плотной ткани с вышитыми узорами, под ними — свободная рубашка, лосины также плотные, но более тёмные, сапоги облегчённые, и в то же время сделанные на совесть. Хоть она и пыталась прикрыть их мантией, они всё равно волей-неволей иногда вылезали из-под неё.