Мы молчали. Сложно спрашивать, когда ничего не понимаешь и когда толком не объясняют.
— Видимо, наши новые Хранители либо слишком застенчивы, либо и так всё знают. — Оройт усмехнулся и протёр подбородок. — Лин Венто, Ренетта Игнис, я попрошу вас не использовать ваши силы в ближайшую ночь и не покидать территорию этой башни. То же относится и к молодым господам. Снаружи вас слишком быстро почувствуют другие маги и нечисть, если она уже есть в этом городе и уже вас не заприметила, а я бы предпочёл с этим повременить. — Он быстрым шагом подошёл к третьей двери. — Я провожу вас к нижним ярусам, там несколько гостевых комнат. Внутри башни вы можете перемещаться беспрепятственно, но открывать шторы или двери, ведущие в другие части замка, запрещено.
— К чему такие предосторожности? Мы уже засветились в городе, если нас кто-то намеренно искал, то не мог пропустить. — Рука ужасно ныла, а мне хотелось есть и спать, а не отсиживать в каменной темнице.
— И то верно. — Лин задумчиво кивнул.
— Но нас не заметили. Слежки точно не было, — Ренетта также выглядела напряжённо.
— Я тоже вас не почувствовал. Не могу пока назвать причину, а потому предлагаю вам почитать книги из моей библиотеки и отдохнуть, не покидая оговоренных мест. — Маг указал нам в сторону двери, и мы послушно проследовали за ним.
Лестницы на этот раз не пахли ни сыростью, ни влагой. По пути нашей витиеватой дороги вниз нам по-прежнему встречались одни картины на стенах: то рыцари, то маги, — все, несомненно, выдающиеся дети истории. Единственной загадкой оставалась сохранность этих картин — в одеяниях я точно не смыслил, но вот доспехи воинов не походили ни на одну известную мне технику. Вероятно, время всё же сделало своё дело и затёрло краски и детали. Наши комнаты напоминали маленькие залы, подобно тому, который мы недавно покинули: те же древние ковры, плотные шторы, из-за которых нельзя было понять время, книги, только что портретов не висело. Помещение было совсем небольшим, но вполне сносным, если твоя единственная цель — сон. На нижнем ярусе поселились мы с Лином, чуть выше — Ренетта и Йольм. Верховный маг вежливо сослался на дела, сказал, что уведомит об ужине, и скрылся внизу, уходя в основное здание замка.
Я с облегчением бросил немногочисленные вещи и лёг на кровать. Меня не покидали мысли о доспехах тех рыцарей, о подвалах, странных ходах и том, куда денутся наши лошади. Дрему как Шнерд снёс — спать не было никакого желания. От скуки я принялся разглядывать небольшой книжный шкаф — скорее подходивший под обычный склад диковинок. Книг было немного — все романы или сборники сказок, какие-то из них даже были пересказаны мне бабушкой Эллой. Словом, сплошной эпос и скука. Если верить её историям, люди пришли в эти земли спустя много лет после появления первых росяных лилий, Лес тогда ещё был совсем молодым, а земля обездоленной и бесплодной. А потому приют здесь находили лишь те, кто намеренно искал отдаления на краю мира. Разлив реки был удачным местом, так и появился Никад. И окрестные деревушки. Как оказалось сейчас, пропали они вовсе не из-за смены эпох, а после неудачного нападения на Лес. Из-за важного стратегического значения крепость не покинули и, подобно другим таким местам, превратили в лагерь для взращивания доблестных воинов, которым я с подгузников делаю клинки. От скуки я пялился в потолок, рука по-прежнему болела, но смотреть на неё желания не было. Мне и раньше доводилось перенапрягаться, в детстве я так вообще постоянно надрывал какие-нибудь мышцы, пытаясь поднять тяжёлый молот. В этот раз боль была совсем другой — она то резала, то ныла, то чесалась — к ней не получалось привыкнуть, приходилось только терпеть.
— Марвин, ты тут? Я хочу зайти. — Голос мелкого пикси глухо раздался за дверью. Пришлось сделать усилие и открыть малявке дверь.
— Что-то нужно?
— Не хочу оставаться один, эти стены меня угнетают. Можно побыть с тобой? — Йольм состроил как будто умоляющую рожу, но выглядел он по-прежнему морщинистым и неприятным.
— Ты не пробовал поспать? — Он в любом случае уже залетел внутрь.
— Моя одежда осталась на лошади, а я не могу спать без своей мягкой сорочки. — От отвращения на его лице даже надулись щёки, теперь он был похож на бочонок с мёдом. — К тому же мне не нравится эта башня, даже в окно смотреть запретили, а я лесной житель, мне необходим свежий воздух!
От его болтовни ужасно заболела голова.
— Вот который сейчас час, ты знаешь? И я не знаю! Тут нет ни часов, ни окон, ни слуг! Кто скажет мне, когда начнётся ужин?