— И как?
— Не возвращались.
— Почему?
— Никто не знает.
— Да не верю я в это! Ты сам не слышишь, что это звучит как абсолютный бред?
Я глубоко вздохнул. Не было ни малейшего желания с ним спорить или дальше развивать эту тему. Бойкость парня была забавной, но не более того.
— У всех лесных жителей, как выяснилось, есть одно общее поверье — сказ о семихвостых оленях и багровых кабанах. Наши с Йольмом и Нуи версии несколько отличаются, но суть одна: лес — это волшебное место с природой, какой нет нигде более. Его коренные жители — те самые олени и кабаны, это уже после них пришли люди и прочие твари, которым те разрешают пользоваться дарами их земли за одним исключением — нельзя покидать границы обозначенных территорий.
— А иначе? — Сирин нетерпеливо перебил.
— Будь готов к суду, где все твои благие и не очень деяния будут поставлены на чаши весов. Живёшь благочестиво — тебя отпустят, нет — пеняй на себя.
— И ты в это серьёзно веришь?
— Хах, понадобится — поверишь, как говорил мой дядя.
В неспешной беседе день сменился вечером, мы снова сделали небольшой привал и после поскакали на всех парах в безумную ночь. Отсутствие сна сказывалось даже на мне, хотя я считался самым выносливым из Хранителей, что уж говорить о других. Нуи чуть не свалилась с лошади, и Гордоту пришлось поддерживать её всю дальнейшую дорогу. Йольм, как мог, продержался долго, но в итоге и он проваливался в дрёму, а потом, вздрагивая, просыпался. Сирин оставил на время свою роль неформального лидера и закрыл глаза. Меж тем никто из наставников не засыпал. Напротив, они были крайне сосредоточены и как будто даже переговаривались на неизвестном языке в головах друг друга. Безусловно, я понимал, что они опытные маги и прошли не одну войну, но было в их поведении что-то противоестественное моему сознанию. Нечто настолько очевидное, что становилось неуловимым. Ближе всех ко мне находился Лин, он был похож на себя в ту ночь, когда мы встретили проклятых, разве что выглядел посвежее. Его плащ развевался по ветру, обнажая серебристые одеяния. Под светом луны он как будто находился в естественной для себя среде: огромный худой орк с седыми волосами и призрачной мантией, — он эффектно выделялся на фоне пресных степных пейзажей. Я невольно посмотрел на небо, на котором не было ни облака: его свод был покрыт россыпью маленьких звёзд и ликом одного большого белого блина. Мне нравились такие тихие ночи. Ещё в деревне я считал их своим добрым знаком, что всё будет хорошо. Ведь если в природе благословенная тишина, значит, в мире порядок и никому ничто не угрожает. В этот раз я не воспротивился судьбе и поддался сну. И хоть он продлился совсем недолго, даже в нём наставники как будто были рядом со мной.
Эта ночь минула без происшествий. Хоть по итогу мы и были как побитые, но ни под чей удар не попали. Ренетта не упустила возможности бросить несколько комментариев относительно нашего внешнего вида. Дескать, совсем ещё зелёные, что и пару ночей без сна выдержать не можем. В остальном взгляды наставников были скорее оптимистичными: проклятые нас не преследовали. Услышав это, Йольм насупился и сплюнул, как бы высказывая своё категорическое несогласие. В последние ночи он особенно плохо спал, и оттого раздражался сильно чаще обычного. Облегчение было с нами недолго: раз нам больше не угрожали чьи-то неупокоенные души, можно было возвращаться к тренировкам, и жизнь вернулась к более-менее «привычному» расписанию. Мы вставали с рассветом, разминались около полутора часов, ели и скакали до полудня, немного отдыхали, отрабатывали боевые техники до первых признаков заката, снова скакали до темноты, разбивали лагерь и спали до подъёма солнца. Поскольку на вторые сутки такого режима я заскучал, наставники вместо стандартных физических нагрузок по утрам вручали мне первое попавшееся оружие, кроме зубочистки Йольма, конечно, и заставляли защищаться от них. К моему сожалению, безуспешно. Каждый из них двигался непредсказуемо, движения совмещали комбинации ударов, приёмов и разворотов, отчего даже с обычной палкой они умудрялись меня побить. Мне не оставалось ничего, кроме как обороняться, и то выходило, откровенно говоря, паршиво. К концу первой недели ко мне подтянулся Сирин, и мы стали получать двойную порцию побоев. Прогресс, конечно, появился, кое-какие удары наставников я выучил, а потому, отражал, но я по-прежнему замечал их только в последний момент. А вот мой более молодой напарник отхватывал по полной программе.
— Хи-хи, — откуда-то из-за спины послышался игривый смешок. Мы разом обернулись и увидели Нуи с похлёбкой и невинным выражением лица. Она тут же распознала наше непонимание. — Извините. — Йольм же по-прежнему бессовестно улыбался.