Незнайка не знал точного значения слова респектабельно. Однако если его произнесла Кнопочка, это должно означать нечто весьма достойное. Соответственно Незнайка всем сердцем пожелал стать респектабельным. По правде говоря, костюмы Гуньки и Кнопочки были весьма по нраву Незнайке, и он не прочь был надеть аналогичный. Только вот как обычно, Незнайка выполнил задачу на свой манер и лад. Он заказал Ниточке пошить ему строгий костюм, вот только полностью повторяющий цветовую гамму его повседневной одежды. Кнопочка, ожидая Незнайку в строгом костюме, была поражена, увидев, как он выполнил их наказ. Она пожалела, что не проконтролировала Незнайку. Кто мог знать о том, что он напортачит на ровном месте? Позднее с Ниточкой тоже необходимо было серьезно поговорить, как с изготовительницей подобного костюма. Ладно Незнайка, но о чем она думала, пошив подобное? Малышка не прочь была переодеть Незнайку, но увы, времени на это не было. В это время к Калинину подошел охранник, одетый в костюм ярко-коричневого цвета, стоявший из брюк, легкой куртки с погонами и кепки.
- Поступило сообщение из ЦУПа о том, что Спектр уже входит в плотные слои атмосферы, – сообщил чеканным тоном охранник. – Это означает, что судно скоро прибудет в пункт назначения.
- Замечательно! – потирал руки довольно Калинин. – Оповестите всех присутствующих, чтобы они подготовились к встрече гостей.
- Слушаюсь! – ответил охранник, связываясь с кем-то по рации, после чего через несколько секунд через громкоговоритель было оповещено о том, чтобы все присутствующие организованно направились к взлетно-посадочной полосе.
- Увы, мои друзья, – произнес Калинин, обращаясь к Незнайке, Гуньке и Кнопочке, надевая на голову шитую золотыми нитями форменную фуражку. – На смену одежды нет время, при том, что и этот костюм вполне подойдет для приема. Вперед за мной!
====== Глава 03 Дом №7 ======
В Цветочном городе в тот августовский вечер никто не спал. В окнах нескольких десятков домов, которые и составляли городок раскинувшийся на берегу Огуречной реки, горел свет. Дом №7 на улице Колокольчиков не был исключением, и к нему в этот поздний час по освещенной светом неоновых фонарей, шагал коротышка закутанный в пальто.
В зале отдыха дома №7 тем временем собралось двенадцать малышей, являвшихся жителями этого дома. Причиной столь позднего собрания была трансляция по телевидению посадки космического корабля Спектр на космодроме Звездный. Это было событие, которое никто не желал пропустить. В комнате отдыха уже давно был в наличии широкий телевизор с плоским экраном, занимавший половину стены. Напротив экрана располагался комплект мебели, состоящий из двух мягких широких диванах слева и справа и одного кресла посередине. Между диванами и телевизором стояли невысокие чайные столики.
- Братцы! – произнес малыш, одетый в белоснежный фартук и колпак, неся перед собой протвини, на которых в ровные ряды были выложены горячие дымящиеся пирожки только что извлеченные из духовки. – Вот пирожки и готовы. Небось, проголодались?
- А вот и квас я принес для вас, – произнес второй малыш, удивительно похожий на первого, несший перед собой пластиковый ящик наполненный стеклянными бутылками. – Авось всем хватит.
На принесенные пироги и квас налетели два пухленьких коротышки, один из которых схватился за пирожки, а второй схватил две бутылки кваса.
- Эй, эй! – закричал один из малышей со строгим выражением лица, стоявший посреди зала. – Вы что, захотели все съесть и выпить?
- Знаете, братцы, что? – обратился к собравшимся малыш с аккуратно причесанными волосами, который вальяжно разлегся на одном из диванов. – Я придумал новое стихотворение. Стихотворение о пирожках и квасе. Начинается оно так: Пирожки и квас это высший класс…
- Так, Цветик наш ненаглядный, заканчивай со своими стихами! – велел Ворчун, который только что пресекал попытку Пончика и Сиропчика все съесть и выпить. – Иначе из дома выгоним и мы тебя.
- Не стоит меня пугать! – махнул рукой поэт. – Не спешите меня выгонять, ведь я могу пригодится.
- Расстеряйка, Молчун! – обратился Ворчун к соседям, которые возились с телевизионной антенной. – Долго вы еще будите настраивать антенну? Каждый раз одно, и тоже! Жаль, что сейчас дома нет Винтика и Шпунтика. Они быстро настроили бы телевизор.
Телевизор был исправным, вот только телевизионный сигнал плохим. Как объяснял Знайка, их дом находился в низине, поэтому прием радиосигнала был плохим. Чтобы настроиться на сигнал, порой необходимо было долго крутится с антенной. Как Молчун и Расстеряйка не старались сейчас, на экране телевизора были помехи, лишь изредка прерываемые картинкой и звуком.
- Напрасно вы велели Растеряйке найти сигнал, – острил Цветик, наблюдая, как товарищи уже промокли от переутомления. – Он не то чтобы сигнал найти не может, сам себя может потерять.
- Если такой умный, стихоплет, – ответил вечно рассеянный коротышка Цветику. – Так возьми и попробуй сам найти сигнал.
- Вот и попробую! – с этими словами Цветик неспешно поднялся с дивана и подойдя к телевизору, покрутил штепсель антенны в разъеме. На экране мгновенно возникло и изображение и звук.
- О!!! – хором потянули все присутствующие коротышки, радуясь тому, что Цветик одним движением руки решил всю проблему.
- Чтобы вы делали без меня! – произнес торжествуя Цветик, вновь развалившись в кресле. – Я же говорил, что еще пригожусь вам.
В дверном проеме зала тем временем появился Пилюлькин. Доктор строгим взором осмотрел присутствующих коротышек.
- Так, братцы! Я смотрю, вы не спите и решили устроить пирушку у экрана телевизора? – строгим тоном обратился Пилюлькин. – Не пора ли вам всем по своим комнатам и спать? Смотреть телевизор в столь поздний час, как кушать и пить, вредно для здоровья. Режим дня нарушать нельзя.
- Пилюлькин, ты абсолютно прав, – отозвался Ворчун. – Но сам понимаешь, сегодня вечер особый, поэтому обо всех этих правилах можно временно позабыть.
- Кстати, Пилюлькин, ты тоже не спишь, – заметил с иронией Небоська. – Небось, тоже сегодня нет желания спать, когда происходит историческое для целого мира событие?
- Пилюлькин, присоединяйся к нам! – предложил задорным тоном Авоська. – Посмотрим телевизор, выпьем кваса…
- Что же, уговорили! – махнул рукой Пилюлькин. – Но учтите, что телевизор я вам позволил смотреть лишь потому, что я сам сегодня нарушаю режим дня. Глупо с окружающих требовать того, что сам не исполняешь. Но это только на один вечер!
В это время послышалось птичья трель. Кто-то звонил у дверей в дом, прося у хозяев приема. Торопыжка, молнией бросившись в прихожую к дверям, чтобы узнать, кто пришел в столь поздний час. Через минуту Торопыжка вернулся, но не один, а в компании со Стружкиным, главным в городе столярных дел мастером и по совместительству старостой города.
- Доброго всем времени суток! – обратился Стружкин к хозяевам дома. – Что, тоже не спите?
- Нет, спим! Видишь, как все мы лежим и храпим? – ответил Ворчун. – Небось на весь город храп разносится, коли пришел.
- Эй, что так не вежливо? – поинтересовался Стружкин.
- Глупые вопросы, – подал голос Молчун. – Требуют глупых ответов.
- Верно мыслишь! – рассмеялся Ворчун. – Молчун, дай пять!
Ворчун и Молчун звонко хлопнули в ладоши. Стружкин тем временем поинтересовался, не может ли он в этот вечер погостить в их доме. Жители дома Знайки были не против гостя. В их доме часто были гости. Стружкин тем временем расслаблено уселся в кресло, стоявшее в центре.
- Эй, эй! – произнесли хором коротышки, наблюдая такую дерзость. – Давай освобождай кресло! Здесь имеет право сидеть только один.
- Если нельзя здесь сидеть, тогда зачем тогда это кресло стоит здесь и место занимает? – спросил Стружкин, которому не понравилось тонкий намек хозяев. – В моем доме такой чепухи нет.
- Так, братцы! – воскликнул Торопыжка запрыгивая на один из диванов. – Трансляция начинается. Ай да все по местам!
Гурьба малышей, крича и толкаясь, поспешила занять места на двух диванах, разобрав бутылки с квасом. Это было не так и просто, если учесть, что на них должны были разом разместиться двенадцать малышей. Пончик и Сиропчик своими габаритами были сопоставим с двумя коротышками и соответственно занимали больше места. Однако каким-то образом, не иначе по волшебству, все малыши разместились по диванам. Лишь Стружкин, взяв стул, уселся на нем в центре, поставив его впереди пустующего кресла.