Хроники Мастера Ли и Десятого Быка (трилогия)

Он носилок поднимается дым. Когда он рассеивается, Мастер Ли и Юй Лань стоят по бокам от больной, их руки и головы подняты к звездам.

МАСТЕР ЛИ:

О душа, мы поможем вернуться назад.
Мир наполнен опасностью, всюду враги.
Мы стоим возле тела, вокруг тишина,
В твоем старом жилище покой и уют.
Здесь удобные залы, высок потолок,
Ждут тебя павильоны, террасы и пруд.
Теплый ветер склоняет к воде листья ив,
И разносит по саду цветов аромат.

ЮЙ ЛАНЬ:

О душа, мы поможем вернуться назад.
Тебя комната ждет, в ней сокровищ не счесть.
Кипы лучшего шелка, парча и атлас,
И подушки, набитые перьями птиц.
Покрывала из Греции, снега белей.
Жемчуга и алмазы, небесный нефрит.
Ярко свечи горят, всюду мир и покой,
И струится над полом аромат орхидей.

МАСТЕР ЛИ:

О душа, тебя ждут сто изысканных блюд,
Рис, пшеница, зерно, мясо жирных коров,
Черепашки, тушеные в их же жиру,
Они плавают в соусе сладких батат.
Гусь с приправой из пряного перца-сырца,
Запеченная утка и нежный журавль,
Куры, устрицы, суп черепаший из Ву,
И медовые пряники, торт, леденцы.
Ждут бокалы с нефритоподобным вином,
Освежат, подбодрят, в тебя силу вдохнут.

Крошечный мигающий свет появляется высоко над ним, в самых глубоких тенях сводчатогого потолка.

ЮЙ ЛАНЬ:

О душа, музыканты готовы играть,
Барабаны дрожат, колокольчики ждут.
Они лучшие песни споют для тебя
«Собирая цветы» и «Дорога домой».
Ждут танцовщики в шкурах волков и гиен.
Струны цитры застыли, им хочется петь.
Появись – сразу музыка хлынет струей,
Воцарится гармония, хаос уйдет.

Сияющая точка начинает снижаться, увеличиваясь и становясьвсе ярче и ярче; Мастер Ли и Юй Лань направляют ее к печени жены хранителя, у зрителей глаза становятся круглыми, как у западных варваров.

МАСТЕР ЛИ:

ЮЙ ЛАНЬ:

О душа, тебя ждет твой изысканный дом,
О душа, тебя ждет нежный любящий муж,
О душа, тебя ждет лучезарная жизнь,
Воротись, воротись, возвращайся назад!

Как только шаман и шаманка подводят душу к печени пациентки, свет исчезает. Мастер Ли кладет ладонь на глаза больной и мягким голосом приказывает уснуть. Юй Лань подходит к краю возвышения и говорит, обращаясь к Великому Хранителю, который все еще старается держаться подальше от Таинства.

ЮЙ ЛАНЬ:

Ушла болезнь, и впереди
Одна Любовь и Жизни свет.
Ты не забудь про Дао путь,
Молись и жертвуй беднякам.
Сбежало зло в забвенья тьму,
Но не исчезло навсегда.
Молись Достойным Трем Богам,
Готовь им мускус и сурьму.
Мы, слуги Ву, не просим благ,
Победа – вот награда нам.
Вернись теперь к земным делам,
Правитель должен мир хранить!

Двери хлопают и открываются, внутрь проникает солнечный свет, зрители, шатаясь, вываливаются наружу. Носилки уносят в обратно в спальню, дым маковой соломки толстой струей поднимается к облакам.

Все представление я пролежал рядом с дергающейся летучей мышью. Теперь я поднялся с пола и глубоко вздохнул свежего воздуха. Мастер Ли и Юй Лань вылили себе на голову холодную воду из заранее приготовленных кувшинов, Янь Ши спустился со своего гнезда на стропилах, кашляя, тяжело дыша и растирая руки и ноги.

– Весьма и весьма неплохо, особенно учитывая, что у нас не было времени для последней репетиции, – сказал Мастер Ли.

– Да, я видел представления похуже, – отозвался кукольник.

Юй Лань, как обычно, не сказала ничего. Она прошла мимо меня: молчаливая, изящная, далекая, как странствующее облако, втайне смеющаяся над миром.

– Видишь ли, Бык, – спустя какое-то время сказал Мастер Ли, когда мы гуляли по дворцовому саду, – для шамана найти причину болезни и подходящее лечение – только начало. В этом случае мы легко нашли причину. Головастики.

– Головастики? – удивился я.

– Совершенно точно, – ответил Мастер Ли. – Вряд ли тебе по вкусу сам великий хранитель, но его жена должна тебе понравиться. Она дочь главаря бандитов, можно сказать родилась в седле, и в том возрасте, когда обычные девочки шьют и болтают между собой, скакала по диким холмам между камней и деревьев. Конечно она обязана родить мужу детей, но можно только догадываться о том, что она думает, глядя на быстроглазых трусливых типов, вроде своего отца или этого хранителя.

Мастер Ли остановился около одного из декоративных прудов, находившего совсем рядом с высокой серой стеной замка. Изящные окна заканчивались узкими балконами.

– Головастики, – повторил он, глядя на зеленую воду. – Старухи говорят, что если женщина проглотит четырнадцать живых головастиков на третий день после начала менструации, а потом еще десять на четвертый, то она точно забеременеет в ближайшие пять лет, и вот бедняжка наглоталась этих тварей. Сами по себе они совершенно безвредны, зато очень вредны живущие в них черви-паразиты, которые быстро перебрались из головастиков в живот этой юной женщины и заставили ее страдать как желтую обезьяну. Юй Лань и я дали нашей больной сильное глистогонное средство и запретили есть головастиков, так что в физическом смысле она здорова как лошадь.

Он задумчиво разглядывал головастиков, потом потянулся и достал из кармана маленькую закупоренную склянку.

– Вот здесь, – продолжал он, – заканчивается обыкновенная медицина и начинается работа шамана. Да, мы вылечили тело, но что это дает, если повреждена душа? Подумай об унижении, на которое пошла дочь главаря бандитов, вынужденная глотать этих несчастных головастиков, подумай о том, что она потеряла веру в себя. Так что Юй Лань и я – с бесценной помощью Янь Ши – заставили даму почувствовать себя самой важной личностью в мире, за ее душу сражались могущественные силы добра и зла. Еще не сделанный последний шаг в лечении – избавиться от необходимости в головастиках. Я уверен, что она сама бы нашла подходящее решение проблемы отцовства, но никакой уважающий себя шаман не должен допустить возврата болезни, чтобы там она не решила.

С этими словами он вынул пробку из склянки, и оттуда прямо на мою одежду прыгнул живой скорпион. Пока в основных провинциях Поднебесной не проведен конкурс на самое быстрое раздевание, рекорд принадлежит мне. Уже через три секунды я, совершенно голый, был в пруду.

– Ч-ч-ч-то–, – провизжал я, когда вода смыла с меня страшную тварь.

– Извини, Бык, – усмехнулся Мастер Ли. – Но в любом случае он не ядовит, и мне показалась, что это будет смешно. Должно быть я стал старым и дряхлым, как Небесный Мастер. Мой дорогой мальчик, – с чувством сказал он и довольный пошел прочь.

Пруд был не больше двух чи в глубину, так что я быстро выбрался на берег, но чтобы распутать клубок, в который превратилась моя одежда, нужно было намного большее время, и пока я пытался засунуть правую ногу в левую сандалию, на земле появился след от элегантного сапожка, и я понял, что рядом кто-то есть. Повернувшись, я увидел девушку, которая, хихикая, позвала меня за собой, мы поднялись по лестнице и через изящную дверь вошли в роскошную спальню с высоким окном, заканчивающее узким балконом, через которое был виден маленький пруд, в котором резвились головастики, прыгая через мою пропавшую левую сандалию.