Загрузив под потолок половину фургона, мы решили возвращаться на базу.
Еж прикрыл дверь так, чтобы мертвые не забрели туда, но в случае необходимости смог забежать и укрыться живой человек. В таких случаях мы рисовали на двери балончиком знак в виде домика, означавший убежище.
Сегодня мы проделали большую работу, вся группа излучала радость от ходки. Теперь пора ехать домой, в лагерь Норд.
Глава 2
В "Норде" нас встречали как героев. Провизии, судя по словам заведующей складом Марины, хватит на пару-тройку месяцев. Мак с Типом нашли необходимые детали для генератора, снятые с резервных источников питания в магазине, за что Семёныч поспешил проставиться домашним самогоном и засыпал ребят благодарностями:
- Теперь перебоев со светом не будет! - ликовал старик, - На днях испытаем швейную машинку и, если всё сработает, станем сами шить одежды, а то ваши поношенные комбезы уже по швам трещат.
- Они ещё тебя переживут, Семёныч, - улыбнулся Женя Мак.
- А дети что будут носить, дурья башка? - запричитал тот в ответ.
- Так мы для чего в рейды ходим? Принесём и одежды детям, и тебе могу полировку для лысины привезти, коль пожелаешь.
Засмеялась толпа возле костра, ударились друг о дружку рюмки. Рома Тип оспаривал версии похода, которые излагал Женя, рисующий себя бессмертным и бесстрашным, то и дело подшучивая над другом.
Над кронами деревьев восходило солнце, озаряя лагерь утренними лучами, которые только слепили вместо того, чтобы греть. Местами ещё лежал снег, где-то образовались лужи и грязь - их старались закрывать деревянными поддонами в самых трудно проходимых местах.
Лагерь расположился на территории бывшей турбазы "Пионер". В окружении хвойных деревьев находилась дюжина двухэтажных домиков, административное кирпичное здание с кучей кабинетов, оборудованных под кубрики на втором этаже, а на первом размещались классы для детей в левой части и стратегические помещения в правой. Там же жил полковник Антон Львович Панькин, комендант "Норда", в прошлом нашей бригады командир, до момента наступление апокалипсиса. В его расположение находился заместитель и советник Марк Евгеньевич Дроздов, майор, живший в комнате напротив полковника. Конец коридора, сразу после комнат полковника и майора, завершала металлическая дверь, которая вела в комнату совещаний и оружейную. Там планировались операции, маршруты, велась карта региона, снабжались отряды, но в основном расходниками - патронами, гранатами, новыми стволами. Впрочем, ходоки не сдавали оружие, им разрешалось и даже рекомендовалась держась его при себе постоянно, даже дома.
Напротив административного здания, на бетонной площадке, покрытой паутинкой трещин, находился автопарк, укрытый от неба и осадков тентами, закрывая под собой БТР, тентованный Урал и пару гражданских внедорожников. Наш микроавтобус марки Volkswagen парковался в гараже у Семёныча, который отмывался и латался после каждой ходки.
Справа от административого здания находилась баня - кирпичная постройка с большими баками на крыше. Между баней и административкой располагался спортзал, напротив него - колодец с питьевой водой. Слева - гараж Семёныча, который потихоньку обрастал одноэтажными постройками, которые использовались как кладовые для провизии, одежды и прочих бытовых нужд. В одном из них Семёныч и планировал запустить швейную машинку, за которую должна сесть опытная портниха Валя, помощница завскладом Марины.
К высокому чугунному забору крепились профлисты, закрывая территорию от любопытных глаз. С внутренней стороны лагеря ходили патрули, циклично обходя территорию и защищая недоступное наблюдательным вышкам пространство.
Вышек всего две: по боковым сторонам, выходящим нам открытые полянки и отлично просматриваемые. Ещё одна снайперская позиция находилась на главном здании, охватывая весь "Норд" на 360°.
Окна полковника выходили в огород, начинавшегося от здания до самой реки. Сейчас там трудились с десяток женщин, готовя поле под засев. На берегу реки стояли самодельные ветряки, дающие энергии поселению, но нуждающиеся в постоянном обслуживании. Вторым источником энергии - символом гордости Семёныча - являлись солнечные панели, расположенные на крыше основного корпуса, но планы нашего техника шли гораздо дальше: он планировал разместить на каждом доме и строении самостоятельной источник. То же самое касалось и водопровода, но тут появилось две проблемы: насосы и электричество.
Впрочем, почти каждый рейд мы старались привозить мелочи для нашего техника, а он в свою очередь строил и создавал, так что не так далек тот день, когда наши мечты и грандиозные планы станут реальностью.
Оценив чистоту одежды, я решил отложить стирку до окончания следующего похода, а мыться идти рановато - баню только затопили, поэтому мой путь лёг к дому.
- Анюта, я дома - оповестил я прямо с порога.
В ответ тишина.
Переодевшись в домашнее трико и футболку, босиком направился на кухню. Пол холодил ноги, прохладный воздух вытеснил недавние тепло и теперь вызывал мурашки. Пришлось растапливать буржуйку. Обычно меня встречала дочь, прогрев дом и накрывая на стол, но не в этот раз.
Хотелось зайти к ней в комнату, спросить как дела, да только хожу к ней редко. Уважать её частную жизнь и предоставлять свободу приходится с возрастом всё больше, поэтому терпи, мужик, ты и сам сможешь себя накормить.
Воркуя над сковородкой и погрузившись в свои мысли, не заметил, как со спины подкрались.
- Старею, - думал я, глядя, как мой живот обвивают тоненькие ручонки, а спину согрело тепло другого человека.
-Привет, пап, - тихо прошептала дочь, - Прости, я проспала и не слышала, как ты вернулся.
- Ничего, малыш, - обернулся я, поцеловав Аню в лоб и обняв, - Будешь завтракать?
- Не хочу, - ответила она и, пряча глаза, налила стакан воды.
- Случилось что? - насторожился я, пытаясь заглянуть в её лицо.
- Всё нормально, просто плохой сон приснился, - зевнула она и засмотрелась в окно
- Как поход? Без происшествий?
Раннее солнце, просачившееся сквозь окно, заставило дочь щурить и без того сонные глаза. Её точённые черты лица, спадающие до живота русые волосы, лебединая шейка - всё в ней напоминало её маму. Женщину, которую я когда-то очень любил.
Худоба создавала впечатление предельной хрупкости, а плавные движения выдавали аристократические нотки, пропитанные нежностью. Трудно было оторвать взгляд и вспомнил, что нужно ответить только тогда, когда она повернулась и посмотрела на меня. Боже, какой знакомый, милый, родной взгляд...
- Чего улыбаешься?
- Да так - встрепенулся я - Подарки тебе привёз!
Девочка в миг оживилась, вскочила со стула и заулыбалась.
Подарки пришлись по вкусу. Пришлось снимать её с шеи, когда рация заговорила голосом коменданта:
- Стас? Ты здесь?
- Да, я тут.
- Зайди ко мне, это срочно.
- Могу хоть чаю попить?
- Полагаю, что нет.
Деваться некуда. Если полковник так настаивает, значит что-то срочное. Накинув куртку и кроссовки, вышел в прохладу раннего весеннего утра.
Комендант находился в комнате совещаний. Хмурый взгляд, строгая форма, над картой региона на стене горит свет.
- Закрой дверь и присаживайся. Выпьешь?
Абсолютным трезвенником я не был, но с самого утра пить не хотел. Вернее в моем понимании уже вечер, но...
Покачал головой.