Ведь дети часто так делают - что-то не договаривают родителям, не потому что они плохие или не доверяют им, а просто потому, что бояться причинить боль тем, кого сильно любят. Как и родители, которые не все рассказывают своим маленьким детям, чтобы не травмировать их еще юные умы. И это нормально.
Правду нужно говорить в свое время.
- Все хорошо, я просто упала и ударилась головой о кафель в ванной, сейчас нахожусь в городской больнице, все уже хорошо, рана незначительная, все обошлось. – я выдохнула, мне кажется, даже эта правда ее немного шокирует.
- Доченька…Как же так-то? – голос мамы изменился, еще чуть-чуть и она заплачет. – Я же всегда говорю: «До беды один шаг» - мы вместе закончили ее излюбленную фразу. Я помню ее с детства, и она с детства мне не нравится. Как будто я меряю шаги до этой самой беды, это происходит как-то, само собой.
- Все хорошо, ма. – я выдохнула. – Со мной мой босс, он привез меня в больницу, скоро уже выпишут. – я попыталась улыбнуться и подбодрить маму.
- Нужно беречь себя…- она хотела было еще что-то сказать, но я перевела тему на ее булочную.
Мы с мамой с лихвой проболтали еще целый час, могли бы и дольше, вот только пришла медсестра, чтобы сменить повязки на запястьях и нам пришлось прервать наш разговор. Мама к концу беседы уже не сердилась и не плакала, но дала наказ быть внимательнее. Я кротко убедила ее, что со мной подобное больше не случится и отключилась.
- Как вы себя чувствуете? – спросила молоденькая медсестра.
- Лучше, спасибо. – я врала. Мне было дико больно, каждый раз, когда она прикасалась к порезам на руках мне хотелось закричать, но я терпела.
- Раны затягиваются, скоро можно будет снять швы.
- Ага, спасибо.
Медсестра ушла, и я вновь осталась в комнате одна. Вот уже два дня я валяюсь в этой никчемной больнице, то и дело общаюсь с психологом, принимаю снотворное и слушаю бесящую мелодию капель по подоконнику.
Ко мне никто не приходил за это время и это раздражало еще больше. Ник не писал и не звонил, как и все остальные. Складывалось впечатление, что меня просто бросили в чужом городе и оставили гнить в этой больнице. Спасибо, что не в психушке, ведь, когда меня привезли с порезами на запястьях все решили, что я самоубийца, но босс настоял, что я просто так симметрично неудачно порезалась, когда разделывала мясо, на удивление ему поверили или просто деньги им закрыли глаза, но психолога все же включили в ежедневные процедуры, чтобы исключить повторное происшествие…
Во всем был лишь один плюс – под действием сильного снотворного с действием лекарственных трав я быстро вырубалась и не попадала ни в какие миры, а просто спала, как убитая и этому радовалась. Честно говоря, возвращаться туда не хотелось, хоть и интересно чем все закончится. Я помнила все до мельчайших деталей и того маньяка, и его слова про нового правителя. Хотелось поскорее предупредить Лео и Сильвана, среди приближенных к ним был «Иуда», который задумал неладное, а как еще объяснить то, что Лео чем-то опоили и он крепко уснул на диване, не дождавшись меня? Тогда это не показалось мне странным, а теперь пазлы складываются.
Я устало слезла с кровати и решила прогуляться по больницы. Я была в больничной сорочке с перемотанными руками, и швом у виска, оказывается, я ударилась сильнее, чем думала и голову мне также зашивали, как и руки.
- Я хочу домой. Устала от больниц. – я говорила сама с собой и тихонько перемещалась, как призрак по зданию, пока не увидела Дженни. Она о чем-то яро спорила около стойки с администратором.
- Девушка, я вам еще раз повторяю - к ней нельзя! Врач строго запретил все встречи и звонки.
- Мне плевать! Вы знаете, кто я? Я такие отзывы оставлю о вашей больницы, да к вам больше ни одного больного не привезут! – она говорила уверенно и зло.
- Дженни. – я не веря произнесла имя сестры босса.
Она обернулась, и улыбка сразу же озарила ее лицо. Она кинулась ко мне и начала обнимать.
- Живая! Ну слава богу. – а то этот дурак ничего толком сказать не может. – Она еще крепче обняла меня и добавила. – Собирайся, я забираю тебя отсюда.