Почти час компания стояла на берегу, завороженно наблюдая, как бурные воды несутся прочь из канала, прокладывая себе новое русло, мимо старых дворцов и храмов.
Буйство стихии завораживало…
Наконец, все стихло. Поток превратился в бурный ручей, а последний — в неторопливое журчание.
Показались опоры моста через канал.
— Ну, пошли, — нетерпеливо махнул рукой проводник.
Его приятель, бородатый и кряжистый, с некоторым сомнением осмотрел появившиеся из воды столбы.
— Илюх, а ты как думаешь, там под водой мост выстоял?
Спасший Киссенджера богатырь смешно почесал нос и гулко заметил:
— Будем надеяться, Василий Иванович, столько лет стоял, авось и дальше постоит.
— Оставьте свои провокационные разговорчики. Бориса с американцем надо до заката к Астинь привести. Я ее тысячу лет не видел. Кто там знает, что осталось… — Ян представлял собой живое олицетворение раздражения. — Драконы, встречи, тайны… Надоело! Ведут себя как козлы! Ходи тут мокни, разбирайся.
И они пошли вдоль берега новой реки, вброд, по пояс в мутной воде, через мост к главному храму заброшенного города. Вода настолько затопила центральную дорогу, что по ней передвигаться можно было только на лодке, если бы таковая тут была.
Да и течение уходящей из затопленного храма воды было в противоположную сторону. Пришлось карабкаться по скользким камням вверх и цепляться за ветки и траву, чтобы не упасть обратно…Киссенджер представил, как быстро (и мучительно) закончится его жизнь, если в траве попадется кобра, крайт, малайский щитомордник и златоглазая куфия, но мысль мелькнула и исчезла. Подъем отнимал все силы.
Наконец, они достигли места слияния канала с недавно созданной природной рекой и Ян воодушевился.
— Бассейн с бабочками! — провозгласил он, показав на небольшую лужу. — Теперь направо во вход.
Шипя (как выше указанные змеи) и вздыхая, путники поднялись еще на два уступа и увидели зияющую обрушенными от времени камнями дыру, в обрамлении ярко - зелёного папоротника. Словно глазница черепа у циклопа, она была пустой и черной.
Пока лезли вверх, правая рука Киссенджера неудачно попала в расщелину. Ранка на ладони казалась безобидной, но нещадно кровила. Генри попытался достать платок. И даже достал, но тот, представлявший из себя мокрую грязную тряпку,не внушил ему доверия, и старый авантюрист упорно продолжил свое восхождение, зализывая саднящую ранку.
— И распахнулась бездна, страшная и мрачная, — резюме начальника было, как всегда, емким и неутешительным.
— Чего столпились, как бараны на заклании? Мрак, вперед! Ты дорогу-то помнишь! Остальные, за мной!
Борис осмотрелся. Откуда-то сверху в подземелье попадал тусклый свет, который рассеивался, пугая пришельцев темными, неосвещенными нишами. Взор невольно привлекала искусная каменная резьба, сплошным узором покрывавшая стены и потолок дворца. Впереди, на каменной балке, была высечена фигура женщины и мужчины в нелепой позе из Камасутры.
Ян заметил его интерес и изрек:
— Завидуй молча! У тебя все равно никогда так не получится! Я три года тренировался…
— Господи, Царица Небесная, Матушка, — вдруг услышали путники. — Это ж надо,Ирод, до какой гадости додумался…
— Вот ты не прав, Василий Иванович, — обиженно парировал Ян. — Красота - она разная. А секс тем более. Тебе вот не дано, и не суди! Поп, толоконный лоб!
Борису происходящее в целом (и эта беседа в частности) представлялась галлюцинацией усталого мозга. Он, как и Илья, не понимал, с какой целью его приволокли в старый опасный храм? Вести светскую беседу о пользе сексуальной раскрепощенности?
Он тяжело вздохнул:
— Ян, пока мы не влезли в очередную дыру без дна и света, хоть намекни, зачем мы здесь? Все промокли. Устали. Ответь…
Водопад за стенами старого храма превратился в жалкую струйку. Вода, все еще стекающая по гладким, отшлифованным временем скользким камням, быстро становилась воспоминанием. Старые стены молчали, храня свои секреты. Куда-то делась даже вездесущая мошкара, чей непрерывный звон мог довести до сумасшествия. И стало совсем тихо…
— Мы пришли подарить сто лет одному и вечность другому. Для первого это мечта, для второго — тяжкий крест. Но иначе нельзя, мир пришел к повороту, и новые боги должны придти, как бы ни сопротивлялось старое косматое мироздание!
Я понятно изъясняюсь?