Статуя закачалась, издавая скрежет, а щупальца резко устремились в сторону Кесслера. Тот близоруко заозирался…
«Погибнет фриц-то, Господи!», — мелькнула страшная мысль.
Счет пошел на доли секунды.
Медленно, страшно медленно, пересиливая сковавший его ужас, священник шагнул вперед… Каким упругим и неподатливым вдруг показался воздух… точно прорываешься через кисель… и он увидел, как чудовище с головой и телом человека медленно выбирается из пылающего огнем постамента.
Он оглянулся (еще одна доля секунды!) на удивительно спокойного предателя-полковника и, наконец, понял, что нужно сделать.
Стремительно схватив левой рукой мокрую от пота рубаху Бориса, отец Василий рванул его на себя, а более сильной правой — толкнул в сторону монстра ту самую шатающуюся статую…
Кажется, она тоже падала странно-медленно, будто преодолевая сопротивление воды или желе. Или это так часто бухало сердце, разгоняя по жилам кипящую от адреналина кровь? Так медленно падали тонны этого показавшегося вдруг серым камня. И также по-черепашьи неторопливо уходило с траектории опасности плечо Бориса под ладонью. Еще немного, еще, и…
Каменное изваяние символа вечной любви рухнуло, без звука погрузившись в студнеобразное тело!
Пол сотрясся. Все так же неторопливо, издевательски медленно покатилась прочь каменная голова…
И тут время и мир рывком вернулись в нормальное состояние. Василий Иванович услышал хлюпанье, затем мощные удары щупалец о черные плиты храма и спокойный голос, стоявшего рядом полковника: «Молодец!». В лицо ударило упругой волной воздуха, в нос – дикой вонью. Неведомая нечисть, как и положено, пахла отвратно.
Где-то в глубине здания срывались от мощных сотрясений камни. Огромная масса страшного нечто извивалось и сворачивалось, как змея на крючке, жутко открывая рот на некогда прекрасном лице в безмолвном яростном крике. Создавалось впечатление, что сам храм сейчас рухнет в безумной попытке дотянуться до святотатцев.
Пол под ногами прогнулся, как в муке, и сама земля под ним затряслась и задрожала, словно переживая исполинское землетрясение. Борис упал ничком, сильно ударившись лицом о камни. Это падение вывело историка из ступора, и он нелепо затряс головой.
— Осторожно! — закричал Василий Иванович.
Полковник же, схватив Бориса за руку, резко поднял его с пола и потащил назад, в сырую глубину черного прохода. Отец Василий побежал следом под оглушительный треск и грохот падающих за ними колонн.
Совсем близко от выхода из старого храма Ян оглянулся и показал с трудом переводящих дух друзьям два ярких алых камня:
— Ключи, — пояснил он. — Подарок будет знатный. Кому захочется Вечности, тот придет вновь…
— Да уж, только желательно без нас, — буркнул священник. — Такой судьбы врагу не пожелать.
Ян отвернулся. Борис же задумчиво рассматривал рассвет среди туч.
— Нас-то так за что? — спросил, наконец. На Яна он не смотрел.
А тот промолчал. Долго. Каменные плиты под ногами сменились травой, когда ответ все-таки пришел.
— А может мне одному жить плохо… - услышали шепот окрестности.
***
Во время визита Ее Величества Елизаветы II в страны Персидского залива в 1979 году ею были получены удивительные подарки: золотая финиковая пальма, высотой в полметра; поднос с шипами из аметиста; драгоценные мечи, персонально для принца Филиппа. Но самый удивительный подарок она получила от герцога Норфолкского сразу по возвращении из поездки — два редчайших рубина овальной и грушевидной формы. По ее распоряжению в том же году их вставили в драгоценную брошь.
Через год, в октябре, королева стала первым британским монархом решившим, наконец, наладить взаимоотношения между Римом и англиканской церковью. Она совершила поездку в Ватикан!
Папа Иоанн Павел II вышел из дверей личной библиотеки, приветствуя королеву с мужем. Состоялась церемония обмена подарками. На груди у Ее Величества сверкала брошь с ДВУМЯ огромными рубинами. Покидая Ватикан, драгоценность сверкала ОДНИМ камнем.
Ключ был разделен…
***
В тот же год получил широкое распространение коктейль «Апероль Спритц». Его придумали в Италии братья Сильвио и Луиджи Барбьери из Падуи.