– Семья под ключ, – бурчал Ян, руки которого были заняты подросшим и неутомимым потомством четы, столь «подковано» рассуждающей о ставках.
Услышав недовольство в шипящем голосе начальства, Илья отвлёкся:
– Нам-то куда, Ян Геннадьевич?
Последний воодушевился, (всё-таки, воспитание детей, в любом количестве и любого нрава – нехилое испытание для психики любого человека). И, сдав близнецов их счастливому отцу, тут же вцепился в Машу, как утопающий за соломинку.
– К Симону Рогану нам вечером. У нас там столик забронирован в его pop-up (1). А сейчас у нас пикник от Fortum and Mason.
Не встретив понимания на обращённых к нему лицах подчинённых, начальник особого отдела резко остановился. Вспомнил, что не все такие полиглоты. И, строго посмотрев на Бориса Евгеньевича, провозгласил:
– Нам, господа, направо, на лужок. Боря, тащи коробки под навес!
На пушистом английском газоне, под синим навесом неба, расселась компания. Клетчатая скатерть, невесомое стекло фужеров с шампанским, белоснежный фарфор из Веджвуда…
Тёплая погода и симфония праздника под открытым для просмотра эмпиреем, сама по себе, предполагала потребление больших количеств еды совершенно недиетического сочетания.
Даже Маша налегала на фирменный пудинг «Понд», лежащий на траве в обрамлении запечённых фруктов…
Перистые облака, наконец, сдул ветер, открыв взору прибывших на праздник, бесконечную даль горизонта. Где-то кричали букмекеры…
Внезапно Ян вскочил на ноги:
– Мальчишки, уже почти 13.50… Бегом к кассам, поставим на цвет королевской шляпки. В лидерах голубая и розовая… я за салатовый….
Примерно через час началось активное движение. Тихо пившие до этого Brut граждане вдруг начинали лихорадочно вскакивать, посматривать на часы и вливаться в толпу с одинаково горящими круглыми глазами. Ян встал, стряхивая крошки с безукоризненно гладких брюк.
– Пошли! Группа зомбяков из России готова к скачкам! Куда улетела моя чудесная шапочка?
Наконец, чёрный цилиндр завершил своим мазком полотно: «Герцог Норфолк на Royal Ascot».
На средней трибуне в павильон с широким, затейливо согнутым в полуовале балконом, взошла королева. Следом, нарушая этикет, проследовала прямая и торжественная принцесса Анна. И только после неё толпа рассмотрела принцев, Филиппа и Чарльза. Толпа почтительно замерла.
Королева подняла руку и описала ею в воздухе широкий полукруг. И тут же на поле рухнул вал радостных криков. Публика восторженно завопила, отбрасывая свою прославленную сдержанность – словно взмахом своей кисти, Елизавета объединила и выводимых конюхами на беговые дорожки лошадей, и сам ипподром, с его наездниками, зрителями, знатью и обслуживающим всё это великолепие персоналом. И сейчас все просто радовались этому единению, забыв о сословных границах… до поры. Радовались солнечному дню, долгожданному празднику, красавцам-коням…
Ветер принёс звонкие удары колокола.
Начинался главный заезд года…
Хлопок – и лошади помчались, с быстротой курьерского поезда, несущегося по ровным, словно, смазанным маслом рельсам. С невероятной грацией, вытянув в линию прямые шеи, они рассекали невидимую ткань воздуха.
Все лошади. За исключением неторопливо гарцующего мимо королевских трибун рысака…
Гарцующего. Неторопливо! На заезде!!!
Немыслимо!
– А это кто? – поинтересовалась Её Величество.
Ответа она не успела получить, ибо случилось невероятное: мистер Сомс внезапно резко поднялся на стременах. Его глаза метали молнии. Этот маленький сухой человечек, с несуразными ушами, смешно торчащими из-под кепи, в едином порыве какой-то безумно-смелой ярости, поставил коня на дыбы.
Мрак рыкнул и… полетел. Невозможно сказать про его движение иначе. Это был действительно полёт – копыта чёрного красавца почти не касались земли. Чёрным пламенем вился за ним хвост, чёрным пламенем летела грива…
Толпа восторженно заревела.
Миг, и вот он нагнал основной состав. Ещё пять секунд, и он в середине, ещё… и, чёрный, как смоль араб, глупо скалится, жуя удила. Он впереди – на голову, на две трети туловища… он обогнал. Всех. Единственным начиная следующий круг заезда.
Творилось немыслимое.
Трибуны смолкли, задержав дыхание. Её Величество Королева Елизавета встала. Только судья, пытаясь сохранить остатки хладнокровия, и, не забыв о долге, не спускал глаз с традиционной ленты. Он один ждал.
И… толпа взревела!
Женщины стучали зонтиками и сумочками. Мужчины кидали цилиндры на пол и, с каким-то нервным смехом, бежали, кто к букмекерским кассам, кто на скаковое поле – взглянуть на чудесного жеребца. Всхрапывали и нервно вскидывались ещё не остывшие от гонки лошади, поражённо переговаривались их наездники. А над всей этой живой, переливающейся цветами радуги массой, состоящей из искажённых расстоянием кукольных лиц, раскрытых от невероятного действа ртов и маленьких чёрных бусинок глаз – стояла и аплодировала Королева!