17 февраля 1979 года, Народно-Освободительная Армия Китая, без объявления войны, нарушила государственную границу Вьетнама. Началось вторжение.
Война продолжалась месяц, с захватом городов, их разграблением и тысячами погибших с обеих сторон.
Так Дэн Сяопин вмешался в кампучийско-вьетнамский конфликт. Китай и СССР после боев за остров Даманский в это время были в напряженных отношениях. Вьетнаму победить помогал СССР. Кампучию поддерживал Китай. 7 января был взят Пнопмень. Главой страны стал Хенг Самрин. Пол Пот, несмотря на поддержку «китайского брата» , был свергнут. «Красные кхмеры» — разбиты и рассеяны по стране.
Из Вьетнама в 1978 году изгнана вся китайская диаспора. Более полумиллиона человек.
Как тут не вмешаться?!
Но за две недели тяжелейших боев регулярным китайским войскам удалось продвинуться только на 50 км. Наконец, ценой невероятных потерь, взяты и стерты с лица земли маленькие провинциальные городки Лаокай и Каобанг. Потеряв 60 тысяч пехоты, китайцы захватили город Лангшон. Путь на Ханой открыт. Осталось ничтожное по современным меркам расстояние - 141 км. Но 5 марта во Вьетнаме объявлена тотальная мобилизация. Вернули части из Кампучии. Вдоль границы с Маньчжурией Советский Союз развернул армию в 250 тысяч человек. Авиационная поддержка состояла из 600 бомбардировщиков и 380 истребителей.
17 марта КНР заявил, что «Вьетнаму преподан хороший урок», вывел все войска и объявил об окончании конфликта.
С мая по сентябрь в Кампучии ( пока туда не вернулись регулярные части Социалистического Вьетнама) направленные КНР хорошо оснащенные группы военных специалистов (численностью до 35 тысяч человек) целенаправленно разрушали и грабили таинственный город Ангкор-Ват.
Странная, непонятная, труднобъяснимая война, позволившая временно прекратить экспансию Вьетнама в Кампучию. И что искал (или нашел?) Китай в каменных джунглях заброшенного города!?
Глава 26
Хроники Особого отдела — 2.
Глава 4.3. Кто на что способен.
Она родилась стеснительной и росла замкнутой, потом была горячей, как раскаленная лава, и еще… она смогла стать податливым мягким воском в тёплых, больших и ласковых ладонях того любимого и единственного, которого познала.
Спустя неисчислимый промежуток между бесконечностью и вечно текущим временем ее желания, словно тысячелетняя вытекшая из жерла магма, остыли. Мысли и чувства превратились во множество прозрачных, похожих на слезы, но очень твердых камней, которые заполнили бездонный колодец, потерянный в неведомых лукоморьях планеты.
Твердые кристаллы ее небытия, попавшие в течение бесконечного Хроноса, соединились только затем, чтобы родиться вновь, став огромным шестнадцатигранным кристаллом, какого никогда не знал мир. Адское пекло времени выжгло все чувства, уничтожив даже примесь памяти, сделав из живой плоти чудо — прозрачный голубой окаменевший огонь.
Бездна, словно в издевку над несовершенством мира, изгнала его из глубин. А увидевшие волшебство аборигены совершили немыслимый для мягких двуногих подвиг, воздвигнув над своим оберегом миллионный город и храм. Жалкие сотни лет они, словно муравьи, слоями снимали почву вокруг, дробили камень, поливая потом и кровью землю ради своего идола.
А оно впитывало в себя их боль, оживая, но никогда не помогая суетливым существам. Онопросто не знало о них. Пламя спало беспробудным сном, питаясь соками живых существ, и никто, кроме погрузившего его в этот сон, не мог потребовать от окаменевшего огня воскреснуть и вспыхнуть новой любовью.
***
Наполненный острыми иглами ветер не пригнал с рассветом солнца, заставив граждан лицезреть свинцовое низкое небо.
Колючая плотная морось висела с раннего утра. И сейчас именно ее созерцала стоящая на крыльце и не решающаяся сделать первый шаг группа товарищей. Товарищей по несчастью.
А какое счастье – выйти из дома в эту демонову сырость? Под дождь и ледяные уколы злобного ветра – в стылую слякоть.
Только большие черные вороны, не расправляя аспидных крыльев, могли в такую погоду осилить перескок с покрытой патиной болотного цвета ближайшей крыши на соседнюю и не поскользнуться. И сейчас эти нахохленные птицы мрачно озирали группку людей, точно поджидая, когда те оступятся. Глядишь, и пообедать удастся…