На искусственном острове, среди болот, непоколебимо стоит храм. Он давно должен был разрушиться из-за подземных вод, но здание весом в 500 тонн стоит на лотерите — вечном камне, положенном на утрамбованный песчаник! Это грунт во много раз прочнее бетона! Никто из ныне живущих не в состоянии воссоздать подобное!
Невероятные барельефы, будто созданные лазером и скрепленные железными скобами, огромные, отшлифованные до мраморного блеска каменные блоки, что это? Кто их мог создать? Неужели маленький народ под предводительством прокаженного царя?
Кому и зачем нужны были гигантские дверные проемы? Они рассчитаны на существ высотой более двух метров. Для богов? Может быть, объединившиеся Брахма, Вишну и Шива создали город Мира? Есть предположение, что абсолютное большинство фресок было покрыто тонкими листами золотой фольги. Упоминание о золотом городе есть даже в Библии…
— Ну вот, что научился Борька шпрехать, так научился, — отец Василий услышал родное слово и очнулся от бдения перед костром. — Хорошо сказываешь, фриц! Ян, мы сегодня как - есть будем или в планах только духовная пища?
— Рано еще! Илюх, а я могу слегка добавить! Святоше-то нашему все по Писанию надо… Дык и в Писании есть град под созвездием Дракона! Шумеры обозвали. В честь Матери-драконихи Тиамат, которую победил Мардук, будь он неладен…
— Машина сказка, — прошептал удивленный Кесслер.
— Да! Вечно стерегущий землю от нагов Дракон!
Ян встал и быстро разворошил угли, открыв оголодавшим путешественникам четыре глиняных шара.
Запах от птичек шел упоительный, и все лекции были немедленно отложены – ну как тут как говорить, когда организм активировал поедательный рефлекс?
— Ну, ребят, налетаем, соль в мешке не забудьте. И учтите: одна четвёртая от каждого для Мрака, он охотник, ему и добыча!
***
Поели. Ян тщательно вытер руки о шкуру пса и, хитро прищурясь, обратился к постоянно молчащему Илье:
— Илюш, а ты ничего не знаешь про Дракона?
Доверчивый богатырь, не верящий в подлянку-судьбу, оставив «на закуску» птичью ножку на большом зеленом листе, произнёс:
— Я слышал что-то про Геракла и яблоки Гесперид в саду у дракона. Маша близнецам рассказывала.
Он потянулся за деликатесной ногой и… пальцы соскребли с листа воздух…
— Твою ж девизию, Мрак!
— Какая поразительная сдержанность речи, — хихикнул полковник. — Завидую Илюхиной способности неметь перед ликом Судьбы.
Отец Василий, хитро прищурясь, посмотрел на начальство, мол «мы тоже не лыком шиты» и в защиту богатыря решил вставить свои «пять копеек» в рассказ:
— Изгибы тела звездного дракона легко ложатся на географическую карту — участок течения реки Волги между Дубной и Нижним Новгородом. И отметил этот географический казус в 1459 году некий венецианский монах фра Мауро, который попросил запечатлеть сие диво картографа Андреа Бьянко, заплатив ему за работу. На старинной карте и сегодня видна излучина реки и подпись — Московия. Голова дракона исходит из озера Непро, ныне это Селигер. А хвост идет от реки Кама (Итиль) до самого Каспийского моря. У града Владимира лежит сердце дракона — гора Меру, или Алатырь- камень….
— Спать-то мы будем, умники? — отмер Илья.
Но усталую тишину ночи ни с того ни с сего проигнорировала пара нахальных представителей птичьего населения. Двух сорок, решивших присоединиться к вечерней службе отца Василия, еще на подлете обнаружил Олладий. Призрачный охотник нарушил тишину злобным шипением и воплями: «Кыш!» Но было поздно!
На полянку спикировали похожие на крупных орланов сороки, отличающиеся от своих собратьев большими размерами и массивным сложением. Их длинные черно - белые хвосты и тёмные бархатные спины всем своим видом показывали превосходство над сидящими у костра людьми. Торчащие на голове короткие перья делали их похожими на сержантов-сверхсрочников, прибывших в расположение части с целью выполнения какого - то особо важного задания. Голубоватые гладкие перья на затылке формировали «лысину»… В целом птицы-«сержанты» четко ассоциировались у сидящих перед костром людей с первыми представителями чьей-то свиты, посланными с целью проверки готовности встречающей стороны.
***
Плоские белые камни очага, извлеченные из хижины трудолюбивыми руками Ильи, еще не потеряли дневного тепла, но ночь уже упала на путников, и они,находившись и наевшись, спешили скорее уснуть. Только какое-то третье чувство ответственности (перед собой или начальством) не давало уползти от кострища и,упав в свой мешок, спать, наплевав на гудящих комаров и сырую, удушливую тропическую ночь.