— Деревянные, у них киль, в волну не опасно, скоро дойдут.
***
Группу доставили в совершенной тесноте и духоте на самом современном подводном судне системы «Кит 627», три года как спущенном на воду. Морпехи за всю неделю следования не проронили ни полслова, зато трое не то гражданских, не то военных товарищей вызвали крайне негативную реакцию у экипажа. Особенно выделялся самый молодой из них — наглый и чернявый, ухитрившийся сунуть любознательный нос везде. Его сопровождала маленькая рыжая (и не менее наглая!) собачонка, которая ухитрилась пометить ещё в первый день после отплытия все корабельные углы, особое внимание уделив почему-то двери в каюту старшего помощника.. Кого другого старпом бы поставил на место «на раз», но получивший строгий приказ капитан только сказал: «Терпите…».
Утром вынырнувшая максимально близко от края ледяной стены лодка приблизилась к берегу, и люди высадились на новенькие, издалека смахивавшие на деревянные барки, «зодиаки». Пока проходила погрузка, налетел восточный ветер, разогнавший опустившийся на воду вязкий зимний туман, но поднявший вполне приличную волну. Захлестывающая через круглые резиновые борта вода мгновенно превратилась в блестящую обертку льда, а люди, лишенные возможности ухватиться за борта, повалились друг на друга, как дрова. Единственный «воздушный гимнаст», удержавший равновесие, все тот же наглый говорун, исхитрился, пожав руку капитану, ещё и прокомментировать событие:
— Место нам, конечно, для высадки неудобное, но уж ладно. Вы, что смогли, сделали. Ныряйте и ждите! Чтоб по первому свисту! Надеюсь, не подведёте…
Капитан, никак не выразивший призрения к сухопутным наглецам, взял под козырёк. «Как адмирала какого провожали», — раздраженно подумал старпом, спускаясь вниз.
***
Некоторое время шли при боковом ветре вдоль, казалось, бесконечной ледяной стены с ее отвесно нависавшими над водой льдинами. Те периодически падали с резким разрывающим барабанные перепонки треском почти рядом с прыгающими по волнам лодками. Наконец, люди заметили проход — спускающийся к воде мыс со стоящими недалеко от воды круглыми домиками-ярангами, расположившимися на огромной снежной равнине, которая, плавно поднимаясь, оканчивалась на горизонте темным массивом гор…
На и без того чёрное небо к ночи наползли густые низкие тучи, из которых под завывание ветра посыпал злой, похожий на крупу снег. Но к этому времени люди уже высадились и шустрый проводник побежал к стоящим на берегу местным… Морпехи, выгрузившие снаряжение, с удивлением наблюдали, как из лодки неторопливо выпрыгнул огромный чёрный мохнатый волк, нагло сверкнувший карим глазом и потрусивший догонять убежавшего вперёд хозяина.
— А собачка-то их где? — спросил стоящий рядом старшина.
— Вот она, наша собачка! Привыкайте, — хмыкнув, ответил ему высокий широкоплечий мужик с отросшими за неделю усами и даже уже чем-то напоминающей бороду щетиной на подбородке. Затем он повернулся к приятелю и добавил:
— Ты зря побрился, Борис, тебя ж предупреждали. Усы надо. Их на Севере берегут, как хорошего пса. Здесь с водой плохо. Пить всегда хочется, а усы - они воду делают. Сосульки намерзнут, а пить захотел —напился!
***
Удивительные средневековые артефакты, хранящиеся в королевских сокровищницах Европы, такие как шахматы, например, считались сделанными в Исландии. Но недавно растопившее лед солнце обнажило целое поселение недалеко от столицы Гренландии — Нуук, которое где-то в XI-XII вв. явно специализировалось на изготовлении только фигурок для этой игры. До сих пор совершенно непонятным является факт исчезновения процветающих поселений викингов с острова в период с 1360 по 1370 гг. Почему бесстрашные викинги покинули остров - непонятно. Ни погода, ни льды, ни холод не могли напугать суровых северян. Но факт, что их напугало что-то ужасное, не оставляет никаких сомнений. В 1360 году в Гренландии произошло землетрясение, и что-то ужаснуло людей настолько, что они, бросив все, ушли с острова на материк.
Глава 5. На изломе Часть 3
Яранга, покрытая в три слоя шкурами, была вместительна. А большие медные плошки с плавающими в них ещё прошлогодними ярко-жёлтыми кусками китового жира давали свет и тепло. Они же отбрасывали гигантские тени на амулеты, висящие на китовых рёбрах-перекладинах, у потолка. Фигурки так давно почернели от времени и копоти, что на них нельзя было различить вырезанных изображений. Но они оберегали все стойбище от бед и напастей. В дополнение, при входе, на позвонке-табурете – стояла совершенно новая керосиновая лампа, а за ней, словно символы новой эпохи, выстроились в ряд иные сокровища: круглый никелированный будильник, большая белая эмалированная миска и три медные кружки.