— Вот так-то! — наставительным тоном проговорила я, оборачиваясь в сторону всё ещё расстроенного трактирщика. — В следующий раз подумаете: стоит ли красть сокровища, принадлежащие нечистой силе? А этот случай… Надеюсь, что он послужит вам хорошим уроком!
Сказав так, я сделала своему напарнику жест следовать за мной, после чего развернулась и направилась к выходу со двора.
Только сейчас трактирщик, кажется, окончательно пришёл в себя. Не знаю, то ли заколдованное сокровище лепрекона затмило ему на какое-то время разум, то ли он просто был шокирован встречей с хозяином украденного золота. Но всё это время этот человек вёл себя… прямо так скажем, не вполне адекватно. И только когда «гном» бесследно исчез унеся вместе с собой и своё сокровище, к владельцу паба вновь вернулся здравый смысл. Во всяком случае он больше не шумел и не пытался с нами спорить, более того, даже поблагодарил нас с моим напарником за то, что мы избавили его от опасности в лице взбесившегося лепрекона.
— Не изволите ли заглянуть ко мне в заведение и выпить немного вина? — предложил нам трактирщик. — За мой счёт, разумеется.
Мы с Цзи Юанем переглянулись и дружно покачали головами:
— Нет, мы сейчас при исполнении.
— Ну, тогда, может быть, как-нибудь в другой раз? — продолжал допытываться хозяин паба. — Скажем, завтра? Или, может быть, через неделю?
— В другой раз? Ладно, так уж и быть, заглянем к вам при случае! — пообещала я, уже зная о том, что совсем скоро мы уедем и потому вряд ли нам с моим напарником вообще предоставится подобный случай.
Да и если говорить по-правде, то ни у меня, ни у Цзи Юаня не было ни малейшего желания заходить в трактир, принадлежащий настолько жадному и бесчестному человеку. Которому жажда золота настолько сильно затмила глаза, что напрочь отшибла у него здравый смысл и инстинкт самосохранения. Иначе ведь не стал бы тот трактирщик красть золото у одного из представителей нечистой силы, отлично при этом зная, что наказания в виде проклятья за воровство ему не избежать.
— До чего же неприятный человек! — покачав головой, проговорил мой напарник, когда мы уже возвращались с вечернего патрулирования и были на пол-дороги к штаб-квартире.
— Ага! — кивнула я. — Вот, честное слово, мне даже помогать ему не хотелось. И если бы не то обстоятельство, что проклятье лепрекона могло затронуть всю его семью, включая маленьких детей да не то, что наш прямой долг — бороться с нечистью и защищать от неё обычных людей… То я, наверное, и не стала бы ничего делать.
— Вот и я тоже не стал бы ничего для него делать! — вздохнул Цзи Юань. — Знаешь, Аннет, — добавил он, немного помолчав. — Этот трактирщик напомнил мне одного жадного сановника подвизавшегося возле трона моего настоящего отца. Тот ради богатства точно так же был бы готов не то что рискнуть собственной жизнью, но и продать с потрохами всех своих близких… И что такого уж привлекательного находят некоторые люди в этом жёлтом металле, если ради него готовы на любые грехи и даже на самые страшные преступления?
— Не знаю, если честно! — покачала я головой. — Сама этого понять не могу. Но, как говорил Мефистофель, люди гибнут за металл и с этим трудно поспорить. Не только отдельные люди, целые царства и империи погибали, погнавшись за богатством. И поделом. Потому, что есть вещи куда более ценные чем серебро и золото. Честь, верность, дружба, любовь, наконец…
*****
Мы замолчали и остаток пути до штаб-квартиры проделали в полном молчании, размышляя каждый о своём. А время между тем уже отсчитывало последние дни, часы и минуты нашего пребывания в Дальнем. Совсем скоро нам с моим напарником предстоит покинуть этот город и отправиться в Харбин…
Интересно, что ждёт нас двоих на новом месте службы? Месте, где мы с Цзи Юанем больше не будем подчинёнными, но сами станем командиром и замкомандира нового подразделения отряда «Феникс»? Подразделения, которое нам придётся создавать с нуля…
Глава 17: Клятва на морском берегу или «С этого дня всё будет по-другому...»
В оставшиеся до отъезда дни я только тем и занималась в свободное от выполнения служебных обязанностей время, что ходила по всей штаб-квартире и осматривала разные помещения. Мне было важно понять: как здесь всё устроено, ведь на новом месте именно мне придётся отвечать за административную, финансовую и хозяйственную часть. Цзи Юань, конечно, пообещал мне помогать. Да только что-то мне подсказывало что на напарника в этом деле мне уж точно полагаться не следует. У него и без того дел в Харбине будет выше головы, а если ещё и это…
К тому же, как Юань и говорил, у него не имелось никакого опыта управления. Должно быть приёмный отец, желая сохранить семейный бизнес за своими родными детьми, не подпускал приёмного сына к документам, касающимся управления и финансов. А может быть, Цзи Юань изначально и не был расположен к подобного рода вещам и потому сам не хотел или не считал нужным во всё это вникать. Во всяком случае, на следующий день после того достопамятного собрания он честно признался мне в том, что ровным счётом ничего в управлении и финансах не смыслит. А потому, будет лучше, если на новом месте службы я возьму это на себя.
Ну, на себя — так на себя. Мне не привыкать: даром, что ли, пусть и не долгое время, но всё-таки была главным бухгалтером на не слишком большой, но при этом вполне себе процветающей фирме? И, уж поверьте: при мне все финансовые дела были в полном порядке. Ни одна копейка не пропала и если бы не то обстоятельство, что наш шеф решил обокрасть своих компаньонов и сбежать с деньгами, подставив при этом меня и водителя под пули бандитов, то…
Впрочем, ладно, не будем вспоминать о плохом. В конце концов та моя жизнь безвозвратно осталась в прошлом. И если о чём-то я сейчас и жалела, так это о том, что никогда больше не увижу и не обниму своего мужа и детей… Как-то им сейчас приходится одним, без меня? Надеюсь, мои родители хотя бы не бросили внуков и пусть немного, но помогают им выстоять перед лицом обрушившихся на них испытаний…
Воспоминания о моей осиротевшей семье вызвали у меня непрошеные слёзы и я украдкой смахнула их рукой, мысленно молясь при этом всем известным мне богам, чтобы моей минутной слабости не заметила замкомандира, которую я попросила устроить мне экскурсию по всему штабу, включая те помещения, куда я прежде вообще не заходила. Скажем, на кухню или в прачечную.
Лиза охотно согласилась помочь, только сразу предупредила о том, что лаборатории и виварий она мне показать не сможет. Я знала о том, что туда запрещён вход всем кроме командира нашего отряда, а также Андрея Курбского, проводившего там свои пугающие эксперименты над содержащейся в виварии нечистью. Мэйлин, впрочем, тоже могла иногда заглядывать в виварий так как она кормила подопытных «животных» и убирала за ними если Курбский был занят другими делами и у него до ухода за «питомцами» просто не доходили руки. Но, поскольку у себя в харбинском подразделении отряда «Феникс» я вовсе не планировала устраивать лабораторию по изучению пойманной нечисти, то отказ замкомандира показать ещё и эту часть помещения тоже не показался мне обидным.
— А где вы заказываете мясо? У кого именно? — расспрашивала я Лизу во время экскурсии по штаб-квартире. — А, понятно… А крупу? А мыло? А дрова? А как нанимаете обслуживающий персонал? Просто ходите по городу и предлагаете местным прийти в штаб, если им нужна работа? А, ясно…
Лиза спокойно и терпеливо отвечала на все мои вопросы и, если видела, что я что-то не понимаю, повторяла всё то же, но более простыми словами хоть я сама её об этом не просила. Вообще, надо сказать, что с нашей замкомандира у меня к этому времени сложились доверительные отношения. Мы с ней были кем-то вроде лучших подруг. Во всяком случае, мне очень хотелось так думать. А вот чего совершенно точно не хотелось — так это расставаться с ней самой и со штаб-квартирой, ставшей для меня вторым домом.