— Да, всё верно, — кивнула я. — Мы и есть те два офицера, которых прислали в ваш город для создания нового филиала отряда «Феникс».
— Но ведь этого же просто не может быть! — в недоумении глядя на моего напарника, покачал головой мужик. — Николай Сергеевич говорил мне о том, что к нам должны приехать из Дальнего два офицера из отряда по борьбе с нечистью и что один из этих офицеров — сын знаменитого купца Второва из Иркутска. Того самого, которого во всей России называют не иначе, как «Полотняным королём». Но вы же, вы…
— Всё правильно! — кивнул Цзи Юань. — Я и есть сын купца Второва. Только не родной, а приёмный. А ещё я — командир местного подразделения отряда «Феникс»… Ещё вопросы у вас ко мне будут? Нет? Вот и прекрасно. В таком случае, пожалуйста, отвезите нас с моей спутницей в гостиницу, да поскорее!
— Ладно, отвезём! — Посыльный выглядел растерянным и не скрывал этого. — Позволите у вас ещё кое-что спросить, господин хороший?
— Спрашивайте! — пожал плечами мой напарник. — Только, прошу вас, побыстрее. Мы с моей напарницей провели в дороге весь день и всю ночь, а потому нам не терпится как следует отдохнуть после долгого перелёта.
— Хорошо, — кивнул мужик. — Скажите, а это животное, которое с вами… Это же не обычная лиса, верно?
— Нет, отчего же? — решила я вмешаться, чтобы прекратить все эти расспросы, в которых я сама не видела никакого смысла. — Лучик — самый обычный лисёнок. Ничего необычного в нём нет.
— Но как же?! — не понял посыльный. — Если он самый обычный... То почему же, тогда, у него не один, а целых три хвоста?
— Потому, что у него произошла такая вот странная мутация! — с улыбкой проговорила я.
— Мутация?! — опешил посыльный, который, должно быть, отродясь не слышал такого слову.
— Ну, да! — кивнула я. — Скажите, вам приходилось слышать хоть что-то о науке, называемой генетикой? Ах, не приходилось? Извините, но тогда, боюсь, мне дальше и продолжать этот разговор нет смысла. В общем, коротко говоря, — добавила я. — Всё, что вам нужно знать об этом лисёнке — это то, что три хвоста появились у него не в результате какого-нибудь колдовства, а потому, что так над ним решила подшутить матушка-природа… А сейчас, давайте, наконец, поедем в гостиницу.
— Хорошо, как скажете…
Посыльный помог нам с моим напарником кое-как устроиться на телеге, Лучик улёгся рядом с нами, свернувшись на соломе клубком и прикрыв чёрный мокрый нос одним из трёх своих хвостов. Посыльный вскочил на козлы и щёлкнул кнутом. Телега тронулась с места и поехала в сторону посёлка, которому ещё только предстояло стать небольшим провинциальным городом, а уж потом — и сверкающим разноцветными огнями витрин мегаполису.
*****
Так началась завершающая часть долгого пути, начавшегося в Дальнем и завершившегося здесь, в Харбине. Который, к слову, тогда больше всего своим видом напоминал большую деревню, центром которой была даже не церковь, а железнодорожное управление, вокруг которого вертелась вся местная жизнь.
По пути я принялась расспрашивать посыльного о том, сильно ли в этих местах шалит нечисть. Ведь, если так подумать, то это именно из-за её разгула нас с Цзи Юанем сюда и направили. Ответ я получила приблизительно такой же, как и в Дальнем, когда пыталась задавать местным жителям тот же вопрос.
— Может, у кого и шалят нечистые, но у меня в доме и во дворе всё тихо, — покачал головой мужик. — А вот за посёлком, там, где поля заканчиваются и лес начинается, а особливо в горах… Там, конечно, уже всякое случается.
— Всякое — это какое? — спросил у него мой напарник. — Какую именно нечисть там видели?
— Да всякую! — махнул рукой посыльный. — И леших, и кикимор, и водяных и много кого ещё. Наше начальство поговаривает, что облюбовала переселившаяся вместе с нами нечисть эти места, чувствует себя здесь как дома. Ну и пакостит, соответственно тоже нехило… Недавно один из наших путейских рабочих в выходной в лес оправился чтобы грибы да орехи пособирать, так примчался он оттуда в посёлок как ошпаренный. Говорит, что в лесу на целую стаю волкодлаков наткнулся. Да ещё и хозяин его по всему лесу водил, так запутал, что насилу смог из его чар вырваться да убежать.
— Какой хозяин? — не поняла я. — Барин, что ли?
— Да не-е! — покачал головой мужик. — Какие тут могут быть баре? Лешак это был. Он его по всему лесу и таскал, чуть, вообще, в трясину не завёл.
— Так значит, — спросила я. — Самая главная и опасная нечисть здесь — это леший?
— Да кто же его знает?! — пожал плечами посыльный. — Кто тут опасный, кто не очень… Нечисть — она нечисть и есть. От неё любому крещённому человеку подальше держаться стоило бы… Никто, ведь, не знает, чего от нечистых ждать!
Вспомнив о том, как мы не так давно с моим напарником чуть ли не до полуночи гонялись за лепреконом — на вид таким безобидным и даже забавным, но на деле оказавшимся весьма опасным, я мысленно вздохнула, соглашаясь с ним. Да, всё правильно: сколь бы безвредной, а порой даже милой или смешной нечисть ни выглядела, людям лучше с ней не пересекаться и уж тем более не пытаться ей вредить. Потому, что последствия могут быть непредсказуемыми, но, по большей части крайне неприятными, а то и фатальными…
Между тем телега въехала в посёлок, представляющий собой центральную улицу, с выстроенными вдоль неё избами и несколько отходивших от неё проулков, разбегающихся в разные стороны подобно лучам. Так, что с высоты птичьего полёта он представлял собой что-то вроде сороконожки. Я знала, что пройдёт какие-нибудь двадцать или тридцать лет и Харбин преобразится, превратившись в город, застроенный каменными домами, со множеством административных зданий, гостиниц, школ, церквей и прочих строений. Но сейчас, в 1899 году его история только начиналась. Сначала посреди чистого поля было воздвигнуто железнодорожное управление, а затем вокруг него уже начали возводиться избы для семей служащих и путейских рабочих. Для тех же, кто не имел возможности или желания вести здесь своё хозяйство, была построена гостиница, куда, собственно говоря, мы сейчас и направлялись. И которая встретила нас таким шумом и гвалтом, что у меня сразу уши заложило.
Из-за дверей гостиницы, которая здесь, по всей видимости, ещё и выполняла функции питейного заведения, неслись безудержный смех и пьяные возгласы, по временам перемежаемые отборнейшей бранью. Несмотря на то, что час всё ещё был довольно ранний, веселье уже шло полным ходом. А может быть, и вовсе не прекращалось со вчерашнего дня? Как бы там ни было, но останавливаться в вертепе, где пиво, вино и кое-что покрепче льются рекой, где мужчины хватают служанок за самые разные места и где звучит такой отборный мат, что даже стены от него краснеют, я вовсе не собиралась. Да и мой напарник, переступивший порог гостиницы и увидевший всё то безобразие, которое творилось в общем зале, в восторг тоже не пришёл.
— Не думаю, чтобы нам стоит здесь останавливаться, Аннет! — негромко проговорил он, отведя меня в сторону. — Хотя, с другой стороны… Разве у нас есть какой-то другой выбор?
— Боюсь, что никакого другого выбора у нас нет! — вздохнула я. — Это — не Петербург, не Москва, не Иркутск и даже не Дальний в котором есть как минимум три гостиницы — по одной на каждую из частей города. А здесь, в этом стихийно выросшем вокруг железнодорожной станции посёлке… Боюсь, что это — единственное место, где мы можем пока остановиться.
— Да, — кивнул Цзи Юань. — По всей видимости, так оно и есть... Ну, что же… Видно, ничего тут не попишешь. Давай подойдём к хозяину сего милого заведения и спросим у него, есть ли в этой гостинице свободные номера.
Протиснувшись между двумя рядами столов, за которыми посетители пили, обмениваясь грубыми и не очень шуточками, играли в карты и заигрывали со служанками, мы с моим напарником оказались возле барной стойки, за которой стояла высокая женщина средних лет, похожая лицом и статью на одну из кустодиевских купчих.