Однако его атаки не могли нанести Рену никакого вреда, ведь мана заклинателя пламени подошла к концу, и её едва хватало на самые простенькие огненные заклинания. Комбинируя атаки физического типа с поддержкой огненной ауры, Граф пытался выжать всё от своего тела, чтобы нанести врагу достаточный урон.
Тем не менее, Рен не собирался принимать на себя «чувства» Графа. Уклоняясь от атак и временами используя куген, Рен последовательно избивал графа. Его атаки не были направлены на жизненно-важные органы, скорее всего он хотел вымотать графа, и всё это время он не переставал говорить, что ещё больше нервировало и так шаткий разум графа. В конце концов, он не выдержал, начав отвечать на вопросы Рена.
Подобное явственно доказывало, что вследствие ментального и физического истощения, ум Графа дал слабину. Прямо сейчас, его нравственное и психическое состояние было под вопросом.
- Ты продал свою дочь!!
- У меня не было выбора! Это было их главное условие. Ценой одной жизни я хотел спасти целый клан! Но из-за тебя, из-за тебя всё пошло прахом! Я не смог уберечь ни то, ни другое!
Холодная улыбка появилась на лице Рена.
- В таком случае, я должен сообщить вам, что ваша идея была провальная с самого начала. Недавно мне удалось пообщаться с одним очень сильным демоном. И он рассказал мне, как у него на родине относятся к перебежчикам. Попользуются, а потом сами же и выбросят в канаву как ненужный хлам. Потенциальные предатели никому не нужны. Или вы и вправду думали, что вас всех пощадят, и что вы сможете откупиться малой кровью?
- Да они бы сначала замучили до смерти вашу дочь, а потом на очереди бы оказались все вы!
- Этого не может быть! Ты грязный ублюдок, почему я должен верить твоим словам?! - ранее достойный вид графа полетел ко всем чертям, его слёзы и сопли разбрасывались по всему полю боя, в то время как он не жалея сил выкрикивал оскорбления, надеясь задеть этим Рена.
Спустя некоторое время, силы покинули тело графа, и теперь всё что он мог делать, так это бессильно ругаться на объект своей ненависти. Он даже стоять мог с трудом, и едва не падал при каждом движении. Но его рот работал без перерыва, словно пулемёт забрасывая Рена очередным потоком нелицеприятных слов. В данный момент Рен рисковал быть первым человеком, что будет заплёван до смерти.
- Даже у Будды есть предел терпению! - не желая продолжать выслушивать всю эту ругань, Рен, подгадав момент, заехал в лицо Графу. Со смачным и слегка хрустящим звуком кулак попал в челюсть. Оскорбления Графа касающиеся Рена и Кирин тут же затихли. И Рен спокойно продолжил разговор.
- Вы можете мне не верить, однако, скорее всего так и произошло бы. Сами подумайте, зачем демонам сохранять вашу жизнь и жизнь вашего клана. Ведь если вы предали свою империю, то также можете предать и их. Утратив доверие собственной страны, вы всё ещё рассчитываете на благосклонность демонов. Разве это не глупо? Да вы будете первыми, кто подвергнется тотальной зачистке, после того, как демоны захватят власть на континенте. Неужели вы этого не понимаете?
- Как такое м-может быть. - колени Графа предательски упали на землю, и вместо очередной атаки на Рена он ударил кулаком о землю.
- И в такой ситуации вы всё ещё надеялись снискать расположение демонов, предложив им свою дочь. К полукровкам демоны относятся как к мусору, а к вашей дочери и того хуже, ведь у неё всего лишь четверть крови демоническая. А теперь скажите мне, чем вы думали? Вы сами виновник того, что к вам и всей вашей семье было такое обращение. И вы всё ещё смеете обвинять свою дочь? Да если бы не ваши необдуманные поступки, ничего бы из этого не случилось!
- Как... такое... может... быть! - не привыкший к предательствам и таким гнусным приёмам человек, большую часть жизни проживший на континенте зверолюдей, оказался в шоке от правды, которую вылили на его голову, словно ушат с холодной водой.
Полупрозрачная пелена наконец спала с его глаз, и он смог понять, что натворил.
«Всё это время я ощущал себя не в своей тарелке. Я винил её во всех бедах, но похоже, виноват был я сам».
Ослабевшие ментальные силы графа и его никчёмное состояние, после вызова Ифрита дали сбой. Чувства, скрываемые глубоко внутри, наконец, вырвались наружу, более не волнуясь о своих слугах, что в шоке и страхе не решались приблизиться, Граф начал лить свои слёзы, прикрыв лицо руками, он взревел, словно раненый зверь.
За этим с отдаления наблюдала девушка в красных одеяниях.
Она уже некоторое время следила за боем, а потому смогла услышать часть разговора.
В данный момент её обуревали странные чувства. Сердце сдавливало словно в тисках, в то время как выражение лица было наполнено благодарностью и некой, плохо скрываемой грустью. Положив руку на дерево, словно ища поддержки, девушка положила вторую руку на сердце, желая ослабить такт, прямо сейчас она была готова разреветься, словно маленькая девчонка, однако воспитание в стиле убийце не позволяло ей этого сделать.