— Сколько лет? — а и правда, сколько мне лет? Если старой меркой мерить — 52, а если той, что ещё старше, то… это ж в какую степень возводить-то надо, чтобы высчитать? — Знаешь, Рада, я тебе сейчас буду рассказывать, а ты слушай. Если вопросы будут — ты задавай, не стесняйся. Только не очень много, ладно?
— Хорошо.
— Отлично. Короче говоря, в Мирах появилось Зло. Да, вот так вот банально. Хотя оно, конечно, никакое не Зло, так же как и мы — никакое не Добро, но так объяснить проще. Так вот. Это самое Зло — как твой Давид: оно нас ненавидит. Ненавидит, притом настолько сильно, что хочет стереть в пыль и прах не только нас, но и наш Мир, и все остальные. Оно, это Зло, считает, что таким образом оно сможет вернуть себе однажды утраченный дом… И кто знает: может, так оно и есть. Проблема, однако, состоит в том, что если Зло вернёт себе свой дом, не будет больше ни меня, ни тебя, ни Алексея Алексеевича, ни моего консультанта Барбары, ни Давида, ни твоей мамы, ни докторов, которые тебя спасли, ни твоего тренера, ни сигарет, ни этого парка, ни-че-го. Понимаешь? Останется только это самое Зло, и то неизвестно, останется ли. В общем, смерть всему живому и тотальная деструкция. Вот… Ну и, по законам жанра, Злу должны противостоять Герои — правильно? Правильно. Помнишь, как во «Властелине Колец» собирали Братство, чтобы Кольцо Всевластия уничтожить? Вот и у нас примерно то же самое, только без Кольца. А я — что-то вроде местного Гэндальфа. Собрал команду… то есть почти собрал. И эта самая команда — команда Героев, которых мы называем Воинами Радуги, — должна будет попытаться помешать Злу уничтожить Миры. Звучит весьма тривиально, но сама по себе эта задача практически невыполнимая, потому что Зло невероятно сильно. Когда-то оно уже приходило в наш Мир, и только чудо спасло нас от гибели. Нас спас единственный Архангел, Архистратиг… Если бы не он, мы бы сейчас с тобой не разговаривали, да и места этого, вероятно, не было бы. Архангел пожертвовал собой, чтобы уничтожить Зло. Но Зло, оно на то и Зло: уничтожить его невозможно. Можно только временно лишить, э-э, сил и оболочки, скажем так. Помнишь Саурона? Его, гада, сколько не побеждали, а он всё равно каждый раз ухитрялся снова восстановиться и начать творить свои бесчинства…
— Вы это всё выдумали, да?
Интересная интонация. Голос чуть дрожит: она думает, что я ей солгал, и потому злится на меня? Или же она верит, но ей страшно?
— К сожалению, нет, Рада. Я был бы искренне счастлив, если бы это была игра, выдумка. Уж поверь. Совсем недавно я жил простой человеческой жизнью, позабыв о том, кто я на самом деле, и моими самыми большими проблемами были ревнивая супруга и головная боль. Но потом появился один юноша, одарённый — вот как ты, почти, — и, сам того не желая, напомнил мне о том, кто я есть. Я вернулся домой… В смысле, не к жене, а… к старшему брату, скажем так. И он мне рассказал о том, что второй Искажённый родился, а значит, нужно запускать наш Проект «Воины Радуги». Тогда я вернулся… к этому юноше и отправил его на смерть, — чтобы он смог стать таким же, как я и мой брат. Смог стать Духом. Потом мы подобрали ещё одного паренька… тоже талантливого. Потом одну девушку, которая на самом деле и не человек даже, а искусственно созданное Существо, сиречь Создание… Потом к нам присоединился один молодой человек. Его до смерти замучили сектанты… которым он отомстил, когда вернулся с Той Стороны. Потом к нам присоединился один молодой, но очень талантливый художник… Потом я нашёл в вашем Мире, Мире людей, свою давнюю подругу, с которой мы когда-то сражались против первого Искажённого… Она — Ангел, э-э, дочь того самого Архангела-Архистратига. Теперь она тоже в нашей команде… А потом, Рада, — я внимательно посмотрел на девочку, — потом мы отправились за тобой, чтобы просить тебя присоединиться к нам. К тебе — потому что у тебя есть выдающиеся способности. У обычных людей таких нет, точнее, они очень редко встречаются. Да ты, наверное, и сама знаешь, читала про оборотней. Про того князя, как же его…
— Всеслав Чародей, — прошептала Рада.
— Вот-вот, именно. Всеслав… Понимаешь, о чём я тебе толкую? Думаю, это непросто принять, даже более чем. И если ты откажешься, я… не стану тебя заставлять против твоей воли. Хотя мой брат, будь он на моём месте, поступил бы именно так. Но он — не я, а я — не он. Поэтому, если ты откажешься, я постараюсь снять с тебя твоё «проклятье», и ты снова будешь обычной девочкой… Правда, побыть этой самой обычной девочкой тебе останется, вероятно, только один день… Но тут уж, как говорится… Се ля ви, короче. Мы-то конечно будем сражаться, нам отступать некуда… Кстати! Ты помнишь то сияние, радужное, что ты видела тогда?
— Да…
— Ага. Так вот, Рада: это — Исток, Великая Радуга, которая когда-то очень-очень давно дала жизнь мне и остальным Духам. А теперь Искажённый — наш вариант Саурона — хочет её уничтожить. Понимаешь? Уничтожить! А ведь где-то в ней, в нём — в Истоке, среди прочих Миров в бесконечности Вселенной плывёт и этот Мир, — Мир людей, Миролюдье. И знаешь, его я хочу защитить не меньше, чем тот Мир, в котором я живу, — Мир Духов, Потусторонье. Такая вот нехитрая история, девочка. Такое вот… фэнтези.
Она робко улыбнулась:
— И правда, вам бы книги писать…
— Увы, не могу: эта вакансия уже занята. Есть у нас один товарищ, он всё это и пишет. Небось сидит там сейчас и пишет, пишет… Придумывает что-то там себе. И нам заодно. Но ты о нём меня не спрашивай, на вопросы о нём я тебе ответить не смогу.
— Понятно… Значит, я должна…
— Нет, не должна. Но можешь. Можешь рискнуть — защитить себя, маму, тренера, докторов, свой Мир… Даже этого Давида. Потому что люди, девочка, они несовершенны, да. Как и Духи, между прочим: у нас своих недостатков полно. Но знаешь, даже если человек — плохой, это не значит, что он недостоин жить. Потому что не может он быть насквозь плохим; есть в нём и что-то хорошее. Он, знаешь, как червивое яблоко. Да, червивое — но всё равно вкусное… Нет тех, кто недостоин жизни. Нет тех, кто недостоин любви. Знаешь, был такой замечательный певец — Саша Башлачёв? Так вот он пел: «тут дело простое: нет тех, кто не стоит, нет тех, кто не стоит любви»… Хотя это я, пожалуй, уже отвлёкся немножко. Просто… Когда жить остаётся, быть может, недолго, начинаешь ценить эту самую жизнь так, как никогда не ценил. Я знаю, я ведь умирал. И ты, между прочим, тоже. Вспомни. Подумай о том, что было бы, если бы им не удалось тебя спасти. Было бы грустно, правда? Было бы. Вот и всё. Такие дела, Рада.
— А мне, чтобы стать Духом, тоже нужно будет умереть?
Я посмотрел на неё — губы сжаты, глаза горят. Боец, прирождённый боец.
— Так ты, значит, всё-таки решила к нам присоединиться?
— Да. А смысл отказываться, если жить осталось так мало? Надо сражаться! Зато потом, когда победим, можно будет снять это проклятье, и я снова смогу жить, как прежде, в Мире, который мы спасём. Ведь правда? А, Герман Сергеевич?
— Нет, Рада. Неправда. Если ты решишь присоединиться к нам, ты станешь такой же, как мы. Навсегда. Ты уже не будешь человеком. Хотя жить среди людей, в принципе, сможешь. Но твоё «проклятье» — которое, конечно, никакое не проклятье, — оно с тобой останется. Хотя Бася… в смысле, Барбара объяснила мне сегодня, что для тебя многое станет куда проще, в том числе превращения. Она у нас специалист, много умных слов наговорила, я их всех и не упомню. Но в жизни Духа есть свои преимущества. Например, бессмертие. Или возможность выглядеть как угодно. Или способность становиться невидимой, передавать мысли на расстоянии, читать мысли, и вообще… Но скажу тебе честно: лично я, будучи Духом, скучаю по обычной человеческой жизни. Даже несмотря на то, что человеком я был ненастоящим, не то, что ты. Так что ты подумай, Рада. Подумай. Но помни: время уходит. А если ты согласишься, нам нужно будет ещё сделать тебя Духом, да желательно так, чтобы умирать тебе не пришлось.