По мнению автора (Т. Гладкова. — А. Б.) Гайка Овакимяна можно без натяжек назвать одним из основателей принципиально нового направления в деятельности советской разведки, значение которого с каждым годом возрастало и возрастает, а именно — НТР, то есть научно-технической разведки.
В Германии, издавна славящейся своей развитой химической, электротехнической, машиностроительной, авиационной промышленностью, а также высоким уровнем инженерно-конструкторских и технологических разработок, сам бог, как говорится, велел Овакимяну заниматься в первую очередь именно научно-технической разведкой. К слову сказать, вовсе не обязательно с целью хищения каких-то секретов, но и для ориентирования отечественных специалистов разных отраслей, в первую очередь обороны, в разного рода технических новинках, создаваемых или разрабатываемых немцами. Это имело ещё и то значение, что в силу всем известных сегодня причин советские учёные и инженеры тогда были лишены возможности поддерживать нормальные профессиональные связи со своими зарубежными коллегами.
Овакимяну также неоднократно приходилось оказывать квалифицированную помощь — информацией, советами, рекомендациями — приезжающим в Германию советским техническим специалистам и работникам внешнеторговых ведомств.
Ещё до прихода Гитлера к власти Овакимян завязал обширные связи и знакомства в кругах научной и технической интеллигенции Германии, в которых тогда были широко распространены симпатии к Советскому Союзу и социалистическим идеям.
Не приходится удивляться, что в такой благодатной среде Овакимян привлёк к сотрудничеству с советской разведкой на идейной основе многих надёжных источников информации, в том числе и военного характера.
Худощавый, стройный Ганс Генрих Куммеров был внешне абсолютной противоположностью низенькому, коренастому, со склонностью к чисто восточной полноте Овакимяну, что не помешало им быстро найти общий язык. По окончании средней школы Ганс Генрих вначале изучал в Берлинском университете историю музыки и философию и только после этого поступил в Высшую техническую школу в берлинском районе Шарлоттенбург, где и получил диплом инженера. Ещё через два года, в двадцать шесть лет, он уже был доктором наук.
В течение пяти лет Куммеров работал в Ораниенбурге под Берлином на заводе акционерного общества «Газглюлихт-Ауэр-гезельшафт». Предприятие выполняло и военные заказы. Ему неоднократно предлагали выгодные контракты французские и японские фирмы, но Куммеров решил поехать в СССР и даже посетил советское полпредство, чтобы навести справки о порядке получения визы и условиях работы.
Тогда-то Куммеров и познакомился с Овакимяном, который сразу оценил потенциальные возможности талантливого инженера и сообщил о нём в Москву. В переписке резидентуры с Центром Куммерову был присвоен оперативный псевдоним «Фильтр». Однако формальное привлечение Куммерова к сотрудничеству затянулось на два года. Дело в том, что в октябре 1933 года политическая полиция произвела у Ганса Генриха обыск, правда, ничего компрометирующего не нашла. Работавший в политической полиции наш агент «Брайтенбах» по заданию Центра выяснил, что причиной обыска явилось всего лишь давнее намерение Куммерова поехать на работу в СССР, о чём он в свое время сам рассказал сослуживцам, не видя в том ничего особенного. Так оно и было до января 1933 года, но теперь этот факт уже вызывал подозрение. Полицейское расследование, однако, не нашло в поведении Куммерова ничего плохого. В 1932 году истекал срок его контракта с фирмой «Ауэр» и, как рассудили дознаватели, инженер Куммеров вправе был побеспокоиться о своей дальнейшей работе.
На этом, к счастью, всё и закончилось. Тогда...
В дальнейшем Куммеров работал в конструкторском бюро фирмы «Леверадио АГ», располагавшейся в берлинском районе Штеглиц, на Тельтоканале, 1—4. Кроме того, он сотрудничал в Имперском биологическом бюро сельского хозяйства в берлинском районе Далем.
Спустя некоторое время Центр повторил проверку — всё через того же «Брайтенбаха». Тот доложил в Москву: «Куммеров известен полиции и контрразведке только своими изобретениями. Против него ничего нет». Затем Куммеров два года был ассистентом в Институте физической химии и электрохимии.