– Живой ещё!? Вьях, Ваихи, как там тебя, сволочь немецкая?
- Ну, вообще-то Вайх.
- Спрячься, - Тико вытащила мачете и со звоном отбила снова полетевшую в историка сковородку, пока тот драпал по направлению к архиву. Сзади послышался вой, и трое волков полумесяц, резво прыгая по крышам, бросились за ним следом.
- Ох-ё, - Вайх прибавил скорости и успел спрятаться в запутанных подземельях дворца.
Расстроенный после встречи с агрессивной ведьмой летописец бродил по пустынным улочкам, пока не наткнулся на заброшенную алхимическую лабораторию. Его посетила шальная мысль отравить полумесяц приворотом. В пыльном шкафу нашёлся рецепт, но, почитав о действии и побочных эффектах:
“- Внезапный сильный интерес к одному человеку (далее, объекту) вне зависимости от его пола, внешности и общественного положения.
- Потеря сна.
- Ухудшение координации движений.
- Истощение разной степени тяжести.
- Серьёзное понижение умственных способностей.
- При виде объекта происходит дезинтегрирующее действие на весь организм отравленного, сопровождающееся, как правило, потерей речи, остолбенением и полной или почти полной утратой здравого мышления. Случается обратный вариант дезинтегрирующего действия – разрушительная для всего окружающего гиперактивность.
- При близости с объектом отравленный полностью теряет самоконтроль…
… Действие хорошего зелья – три месяца. По истечению этого срока, отравленный будет испытывать сильнейшую неприязнь к объекту и стыд от эффектов зелья, после чего всё сменится полным равнодушием…”
историк подумал, что это уже как-то так, как-то уже слишком. Пускай оно как-нибудь само.
Жанр: стриптиз
Ради великой цели достраивания центрального базара до 2011 защитница королевства храбрая воительница Тико провела рекламную акцию по привлечению флудерастов. Спонсировала её затею кошка-звездочёт Чешир, с довольной широкой улыбкой меееедленно переводя деньги на счёт стриптизёрши со своего ручного палантира.
Только Тико взошла на возвышение в центре стройки, освещённой ночными фонарями, в одном бронелифчике и стальных поножах, жители побросали дела на других улицах и стали стекаться к импровизированной сцене.
Пристально следя за лапкой Чешир, работающей с банковским счётом, Тико припустила одну кольчужную бретельку и прошлась на сцене, гремя стальной экипировкой. Даже сейчас она не расставалась с мачете, катаной и спрятанными во всех укромных местах ножами.
Девушка припустила вторую бретельку под ахи толпы, ожидавшей, что закон земного притяжения окажется сильнее силы трения между бронелифчиком и кожей. Но их надежды были напрасны. Защита надёжно оставалась на груди.
Девушка, краем глаза следя за кошкой, уже открывшей счёт, выгнулась и со стоном провела рукой по бёдрам, животу слегка запустила пальцы под бронелифчик.
- Какой разврат, - Кадена, закованная в полный боевой доспех, с которым не расставалась и ночью, подошла ближе, отпихивая зевак, чтобы разглядеть всё в подробностях.
- Не нравится - не смотри, - Тико игриво опустила пальцы к поножам, и всем открылся край её кольчужных трусиков.
Зрители ахнули, кое-кто засвистел.
Мимо историка, наблюдающего за действом в телескоп с покинутой обсерватории, пролетел розовый довольный мамонт, но Вайх только отмахнулся:
- Сгинь, аномалия! Сейчас самое интересное!
Оскорблённый мамонт недовольно хмыкнул и полетел дальше. Но историка ждал облом, так как немногие вспомнили, что надо строить базар, а не пялиться на Тико. И она, дождавшись перевода денег и прикрывая ладошками уже обнажённую грудь, жеманно улыбнулась:
- Самое интересное останется на завтра и то, если вы построите ещё 20
Жанр: фэнтези
Дисклаймер: песня менестреля – авторства Сулмор :) Слова Энтрери стащены из темы "Гомофобия".
Королевство Юри-Тейнон закрылось от рекламных монстров, позволив жителям и гостям наслаждаться творениями художников, сказителей и певцов на мирных розовых полянах. Во дворце постоянно выступали странники, а кое-кто и поселился. Больше всего людей и нелюдей привлекала к себе менестрель Сулмор, сочинившая десятки прекрасных баллад. Рядом с ней стояла табличка «пою за еду». Бедный летописец скромно положил картинку с изысканным блюдом. Менестрель рассмеялась и спела за картинку.
- Слушай, какая странная осень.
Стучится в окно сентябрьский дождь. Во взгляде бесконечное небо, бескрайнее серое небо…
- Что странного? Осень, как осень.
- Посмотри, - киваю на небо. - Все сходят с ума, как будто весной…
- С чего ты взяла эту глупость?
- Так ведь, правда. Все влюбились друг в друга.
Ты смотришь на небо:
- Люди просто желают согреться, - улыбка. – Хотя бы чуть-чуть.
- И мы?
Ты молчишь.
- Так разве же мы не обычные люди? Мы тоже ищем тепло…
Я молчу, слушаю дождь. Прижимаюсь к тебе насколько возможно ближе.
- Так пусть зима будет очень холодной.
Ты обнимаешь меня, а я думаю:
«Как всё же странно устроены люди…»
В начале строящейся улицы король Энтрери по традиции помогал закладывать фундамент. Как и любой порядочный правитель, он обычно появлялся в начале большой стройки, говорил о добром и вечном, а затем удалялся по своим делам. На открытии департамента юрифобии король вещал о значении нового учреждения:
- Вам втолковывают, что вы не нормальная, только чтобы самим самоутвердиться, какие они нормальные. Другой цели нет. Не переживайте, вы тут не причем, все дело в них. Позвольте им порадоваться, а их упреки пусть пройдут сквозь вас, а на их месте пусть останется радость, что вы в стороне от этих мелких эмоциональных игр.
Послышались одобрительные возгласы.
А летописец, совсем далёкий от подобных тем, сонно записал речь и направился к более оживлённому базару святого Флудераста.
Там его сразу привлекли разговоры из целительского шатра:
- Что вы стесняетесь? Я же врач.
- Моё лицо обезображено. И те, кто лик мой лицезрел, глаза отводят в страхе. Мне нечего показывать.
- Ну, даже не знаю, наверное, мои услуги уже поздноваты, - с сомнением говорила целительница.
Из шатра вылетело полупрозрачное привидение, лишённое лица. Его остановила инквизитор, находящаяся не в лучшем расположении духа – балахон и маску снова заляпал всякой гадостью шустрый тролль-оборотень.
- Стоять-бояться!
- Дарк-Флэйм! – на пустом лице мелькнул радостный смайлик
- Хватит дебоши устраивать!
- Я?! Да как вы подумать такое могли!?
- Ереси много несёшь! Брось!
- Если вам не нравятся мои слова – это не повод объявлять меня троллем, - оскорблённый призрак взлетел и скрылся в розовых облаках.
Иноземная прелестница Саиб-Хи с лисьим прищуром и коварной усмешкой, обмахиваясь веером, наблюдала за сценой:
- Хо-хо, призрак показал зубки.
Летописец, стоя в сторонке, с не менее коварной ухмылочкой записывал увиденное.
Взглянув в небо, он попытался найти призрака, но тот уже исчез, зато внимание привлекло странное создание, лениво и как-то умирающе порхающее на двух чёрных крыльях.
- О, как мне плохооо. Щас убьюсь. Хочу девушкууу.
Летописец почувствовал дежавю, но башня Саурона сверкала вдалеке Всевидящим Оком – значит владыка тьмы дома, а это кто-то другой. Над крыльями значился ник – мёртвая романтика.
Под ней веселилась бригада троллей и пыталась сбить чернокрылую романтику, кидая всякий мусор, но умирающая демонстрировала недюжую увёртливость, и весь хлам пролетал мимо, не мешая продолжать безутешный плач:
- О, как мне плохооо. Щас убьюсь. Хочу девушкууу.