— Невероятно! Помолвка с бессильной дочерью старого графа — единственный наш шанс удержаться на плаву, — сквозь зубы пробормотал Стефан, приходя в бешенство от собственной никчëмности. — Почему сейчас мы не можем объявить Дэниела погибшим и заявить права на титул?
— Род Вронежских тебя не примет, пока жив Дэниел, — мрачно напомнила Мишель, вскинув взгляд на часы, стоящие на каминной полке, и встала. — Мне пора собираться к нашему дорогому другу Ланцу. Поговорим позже.
С этими словами баронесса Ашпер прошествовала мимо сына, нервно похлопывая веером по раскрытой ладони, и начала подниматься по лестнице. С каждой ступенью досада всё глубже проникала в её душу.
Что случилось с её сыном? Куда исчезли его рассчëтливость, холодный ум и выдержка? Откуда эта резкость, необдуманность и агрессия? Он даже не поинтересовался делами Корнелиуса, хотя прежний Стефан раскопал бы всю подноготную будущего тестя вплоть до каждой его любовницы в юные годы.
Сперва Мишель решила не наряжаться для визита к давнему другу. Поднявшись к себе, она долго стояла перед шкафом и перебирала дневные платья. Однако передумала и распахнула дверцы другого шкафа. Решение пришло быстро. Она уже надевала это платье на бал Совета, но Ланцы не посещали никакие балы, а потому Корнелиус не мог видеть его. Модель платья на взгляд искушëнных модниц считалась устаревшей, но всё ещё соответствовала моде. Мишель придирчиво осмотрела глубокое — но не вульгарное — декольте с тончайшей кружевной оторочкой и новомодную шуршащую ткань, благодаря которой юбка напоминала небольшую дождливую тучку. Кроме вышивки серебряной нитью на корсете, иных украшений не было. Приемлемо.
Баронесса Ашпер стукнула в неприметную дверь, позвав прислугу, и села за туалетный столик. Девушки появились почти сразу же. По инициативе Мишель особняк Ашперов был частично переделан по подобию усадьбы Вронежских со множеством тайных ходов, крутых и узких лестниц и крохотных комнат для прислуги — баронессе не нравилось, когда персонал свободно разгуливал по комнатам.
Пока одна горничная возилась с платьем, освежая его и влажными горячими полотенцами разглаживая образовавшиеся складки, вторая занималась волосами Мишель.
Мысли женщины были заняты предстоящим разговором с Корнелиусом. Нехотя пришлось признать, что она недооценила старого лиса. Он всё-таки сунул свой длинный тонкий нос куда не следовало и разнюхал что-то крайне нежелательное.
Взмахом руки остановив горничную от излишней старательности при укладывании её волос в высокую причёску, Мишель наклонилась и принялась перебирать украшения в шкатулке. Не было нужды пытаться произвести впечатление на старого графа Ланца, но и показывать, что она крайне торопилась на встречу и не уделила особое внимание деталям, не следовало бы. После недолгих размышлений она выбрала нитку сероватых среднего размера жемчужин, идеально подходящих к оттенку платья.
— Скажите, чтобы подавали экипаж, — тихо дала указание Мишель второй девушке, пока первая зашнуровывала корсет.
Спустя восемь минут Мишель уже спускалась по лестнице в переднюю. Когда она проходила мимо распахнутых дверей гостиной, до её носа донёсся крепкий запах табака с примесью тонких винных ноток. Баронесса Ашпер стиснула зубы, её сын был отъявленным эгоистом, раз распивал дорогое, ввозимое только контрабандой вино и даже не предложил ей из вежливости.
Император Чеслав совершенно помешался на идее здоровой нации, запретив не только ввоз, но и производство как табака, так и алкогольных напитков. Ашперы и Плевако лишились своих виноградников и как следствие дохода. Из-за этого вторые оказались на грани разорения, а Грегори Ашпер всегда был предусмотрителен и имел несколько источников дохода.
Мишель прошлась по дорожке, усыпанной белым мелким гравием, и села в открытую карету с эмблемой дуба на двери. В отсутствие Вронежского она могла бы ездить в его более комфортабельных экипажах с эмблемой волка, но Стефан запретил ей пользоваться ими, невнятно объяснив ей, что поползут ненужные слухи и пересуды. А в нынешней ситуации это и вовсе было открытой провокацией.