Баронесса дождалась, когда приветственные аплодисменты стихнут и начала свою речь. Она долго говорила о необходимости объединиться в эти непростые времена, верить, что правда на нашей стороне и прочие банальные вещи, привлекающие примитивные умы своей простотой лозунгов.
— Я высоко оценила ваше желание объединиться и превратить это маленькое забытое поселение в укреплённый городок на берегу реки. Вы не сдались врагу, не разбежались по всей республике, не рассыпались по лесам словно трусы. Показали, что не боитесь, возродились и увеличились! Так давайте станем примером для остальной республики! Уже сейчас, не дожидаясь победы, покажем крепость устоев наших предков!
Нонна отвлеклась на Аглаю, к которой незаметно подошёл мальчик в капюшоне, и прослушала ту часть речи Баронессы, что вызвала бурную реакцию вокруг. Она растерянно присоединилась к аплодисментам, случайно зацепившись взглядом за довольное лицо Зиги. Нонна встрепенулась. Знает ли Вронежский, с кем стоит рядом за спиной Баронессы? Догадывается ли, что именно этот человек увёл Нессу?
Остальная часть речи Баронессы была наполнена до тошноты примитивными громкими лозунгами. Нонна усилием сдерживалась, чтобы не скривить лицо от скуки, и лишь хлопала вместе с толпой.
Сразу же после выступления Вронежский покинул Воронец вместе с Баронессой.
Этим же вечером на кухне состоялось собрание новоявленных подпольщиков за закрытыми дверями. Нонна стояла на лестнице и тщательно прислушивалась, но не могла уловить ни слова, кроме приглушенного ропота голосов. Лишь раз она услышала возглас Аглаи:
— Выступать так открыто очень опрометчиво!
На неё зашипело с десяток голосов. Под конец собрания Нонна поднялась в спальню и приникла к окну, прячась за занавеской. Она сбилась со счёта, но выходило, что на собрание пришло более сорока человек. Как они все умудрились поместиться в такой крохотной кухне?
— Аглая, тебе не кажется, что вы сильно рискуете, собираясь в доме Вронежского? — осторожно поинтересовалась Нонна. Аглая легкомысленно отмахнулась:
— Это отличное прикрытие. Никому в голову не придёт искать нас в доме правой руки Баронессы. Как бы сегодня он ни пытался спрятаться, каждой собаке здесь известно точно, кто скрывается под маской.
Причину, по которой Вронежский так тщательно закрыл лицо, Нонна поняла на следующее утро. Когда увидела на пороге сложенный сероватый лист с весьма точным изображением Баронессы на помосте и двух её верных адьютантов за спиной. Наверняка эти газеты уже активно распространяют по всей республике, рано или поздно они попадут и в Империю.
Нонна не заметила фотографа в толпе и не обратила внимания на мелькнувшую вспышку фотокамеры. Она и саму фотокамеру не заметила, хотя по её памяти это был достаточно массивный аппарат.
Под фотоснимком был приведён полный текст выступления Баронессы. Нонна нахмурилась, перечитав строки той части, что были прослушаны накануне. Послание можно было трактовать двояко…
На обороте были распечатаны объявления местных мастеров. Горшечник из Белоночья, лучшая портниха и швея-вышивальщица из Тихого Ручья, жестянщик из Красного Песка, кожевник из Бычьей Рощи, лекарь из Темноречья…
Нонна отложила газету и откинулась на спинку дивана. Сколько народу разом переехало в тихий, Богами забытый Воронец.
Вечернее собрание было бурным. Далее слишком. Нонна поморщилась и поднялась с кровати, собираясь спуститься вниз и посмотреть, что происходит. Но едва она вышла на балкон, нависающий над гостиной, как увидела яркую широкую полосу света, льющуюся из открытых дверей кухни.
Нахмурив лоб, девушка тихо начала спускаться по лестнице, прислушиваясь к ропоту внизу. Обсуждали новые законы Баронессы. Кто-то из присутствующих был особо приближен к Председателю и заполучил тексты законов до их официального объявления. Судя по гомону, мнения разделились. Часть присутствующих поддерживала принятые меры, другая половина восприняла крайне негативно.
Нонна на цыпочках подошла к дверям и осторожно прикрыла ближнюю к ней половинку двери. Только она потянулась ко второй, как её заметил стоящий у косяка мужчина и протянул листовку с кривыми машинопечатными строчками. Нонна на мгновение остолбенела и взяла протянутый лист. Её взгляд скользнул по строчкам:
"Великая государыня Соснопеня, Всея Республики Владычица самодержавная, в народе именуемая Баронессой, по совету приближенных своих, о здравии и процветании республики радеющих, и для скорейшего достижения возврата традиционных истоков в жизнь мирскую, сими указами повелевает: