Маркус!
Помолвка не расторгнута, хоть и церемонию не успели провести, благодаря её безрассудному бегству. А значит, Дэниел — как истинный джентльмен — будет соблюдать все правила приличий.
Интересно, какое оправдание он нашёл самому себе, когда поддался на её уговоры лечь в одну кровать сегодня ночью?
Двое суток прошли спокойно, лагерь жил привычной жизнью.
Но к исходу вторых суток Несса начала нервничать. У неё все сыпалось из рук. В душевой девушка едва не опрокинула своё ведро со скамьи.
— Ты сегодня рассеяна, — заметила Аглая. — Переживаешь из–за тумана?
Несса в очередной раз поразилась осведомлённости Аглаи. Она всегда знала всё. Порой казалось, что санитарка слышит все разговоры в лагере. Ни один слух и шёпотом сказанная фраза не прошли бы мимо её ушей. Это восхищало. И пугало.
Что ещё ей известно, о чем она молчит?
— Не переживай, я слышала, что Дэниел усилил охрану лагеря сегодня ночью, — шепотом сообщила девушка, — и решил сторожить под твоей дверью. На случай, если ты начнёшь лунатить и соберёшься пойти погулять в лес.
Даже об этом она прознала раньше Нессы. Или ей рассказал Дэниел? Насколько они близки? Видимо, заметив волнение на лице Эрнестины, Аглая поспешила добавить:
— Слушай, зря ты так переживаешь. Весь лагерь в курсе, что в прошлый раз твари пытались тебя забрать. Об этом невозможно не знать, ты очень громко кричала.
Она кричала? Настолько громко, что слышал весь лагерь?
Аглая решила проигнорировать изумление на лице Нессы и невозмутимо продолжила:
— Все в лагере боятся тварей, никто не хочет стать следующей жертвой и превратиться в тварь. Знаешь, многие счастливы, что в этот раз твари выбрали не кого–то из их близких, а тебя. Ты… стала для многих символом надежды.
Внутри Нессы мрачно зашевелилось нечто. Многие счастливы… Надежда… Значит, все эти сочувственные взгляды скрывали под собой лишь облегчение, что страдают не они?
— Твари уже забирали кого–то?
Аглая пожала плечами.
— Не обижайся, это может прозвучать жестоко, но чем дольше тебе удастся продержаться, тем дольше остальные обитатели лагеря будут в безопасности. Твари приходят за кем–то одним, и не успокоятся, пока не заберут его.
Несса поражённо застыла. Значит, Аглая считает, что она обречена и жить ей осталось считанные дни… или даже часы.
Именно поэтому Дэниел не отправил её в город, подальше от логова тварей. Он решил сделать из неё живую мишень, чтобы уберечь остальных в лагере. Ведь если она уедет, твари найдут себе новую жертву. Возможно, это будет Аглая или сам Дэниел.
Несса молча собрала вещи, поставила пустое ведро на скамейку и направилась в пристройку.
Ещё посмотрим, кто окажется в роли жертвенного барашка!
Глава 10
Странный шум в передней привлёк внимание Корнелиуса и оторвал его от расчётов. По полу пробежала тень и неловко вскарабкалась на стол, испачкав бумаги грязью. Один из четырёх глазков механического паука–почтальона безвольно болтался. Задняя лапа была вывернута в обратную сторону. Металлический корпус вымазан в грязи и тине.
Корнелиус вскинул брови. Он направил образец механического паука–почтальона Дэниелу Вронежскому по его просьбе не с целью превратить в труху последний из оставшихся. Остальные были уничтожены по приказу Императора, как шпионское изобретение. Лишь одного паучка было разрешено оставить с условием полной деактивации. Корнелиус так и сделал, однако ему не составило особого труда написать шифр работы заново, когда его об этом попросил ученик.
По мнению Корнелиуса улику следовало либо уничтожить, либо использовать аппарат до полного прихода в негодность, но никак не возвращать обратно. Если бы паук–почтальон попал в не те руки…
Уставший механизм опустился брюшком на стол, и только тогда Корнелиус заметил, что в деформированном хранилище что-то есть. Нащупав пальцами кнопки, граф Ланц в ответ услышал только скрежет. Механизм заело. С тяжёлым вздохом Корнелиус вооружился пинцетом. Он сам сделал механизм противовзломным. Не зная нужной комбинации нажатия кнопок, створки в брюшке невозможно было открыть.
Спустя полчаса ковыряния в заевших, ржавых и покрытых вязким слоем тины пружинах и шестерёнках створки открылись. Внутри лежал маленький клочок бумаги. Развернув записку, Корнелиус почувствовал, как его сердце учащённо забилось. Он узнал почерк дочери. Перечитав записку несколько раз, граф поморщился, когда осознал, что это шифр.