— А можно проявить чуть больше благодарности? — в его глазах плескалась ледяная сталь. И хотя лицо его было равнодушно, Несса не сомневалась — он был в ярости.
— Благодарность за что? За то, что ты откармливаешь меня словно жертвенную овечку? О, поверь, твари будут тебе крайне благодарны!
— Я пытаюсь тебя спасти! И только! — прошипел он.
— Лучше бы отправил меня подальше из лагеря, когда была возможность, а ты специально тянул время! Ты спасаешь лагерь, а не меня! — голос девушки сорвался на крик, связки неприятно резануло. Несса дёрнулась, пытаясь освободиться из тисков пальцев графа.
Он молчал и сверлил её взглядом. В его глазах смешались бессильная ярость, бешеное раздражение, гневное негодование и ещё что–то, что Эрнестина не могла расшифровать.
Несса сжала губы. Эгоистично, но она бы предпочла в обмен на свою жизнь отдать на растерзание половину лагеря. Подумать только, сколько сотен человек в лагере спокойно и счастливо спит ночью, зная, что сегодня не его очередь умирать. А если она продержится эту ночь, то и следующие трое суток пройдут спокойно. Не продержится — твари найдут новую жертву.
В этом туманном лесу такие простые законы жизни. Проживёшь пять дней, если овечка на алтаре продержится не одно нападение, а целых два. И неделю, если три. Бессердечная равнодушная арифметика.
— В древние времена в жертву богам приносили девственниц, — шёпотом произнесла Несса и усмехнулась. — В современных условиях в жертву приносят кого попало, даже не проверяя на целомудрие.
— Представим, что ты этого не говорила, а я этого не слышал, — процедил Дэниел, взгляд его потемнел. Он медленно расслабил пальцы и высвободил Нессу из тисков.
Теория рушилась. Твари забирали не только девственниц.
От второй мысли Вронежский мрачно скрипнул зубами. Кому она подарила свое целомудрие с запахом жасмина? Неужели… запретный плод Маркус сорвал раньше времени?
Эрнестина отвернулась, потирая челюсть и скрывая победную усмешку.
Насчет целомудрия она, конечно же, слукавила, но кажется, попала в точку — современный подход к выбору подарка «богам» мало отличается от древности.
Остается надеяться, что у неё не останется синюшных следов от пальцев графа. Не хотелось бы щеголять таким сомнительным украшением на лице, при условии, что она переживёт эту ночь.
— Переживёшь, — хмуро отозвался за спиной граф. Несса возмущённо подпрыгнула:
— Ты опять влез в мою голову! — готовая напасть на мужчину взвилась она, развернувшись на пятках. Он перехватил её за обе руки чуть ниже запястьев.
— А ты даже не заметила! — отчеканил он и притворно вздохнул: — Извини, не сдержался.
— Настолько любопытно, когда и с кем успела? — не удержалась от колкости Несса и тут же поморщилась от резкого холодка на затылке. — Перестань!
Плутовка его спровоцировала! Практически не контролируя себя, Дэниел втиснулся в её сознание. Когда она раздражала, он забывал, что барьеров не было и причинял ей дискомфорт вторжением.
— Лгунья, — пальцы Дэниела зарылись в её волосы на затылке, а на лбу замер тёплый и нежный поцелуй. Кажется, он задержался дольше приличного. — Тебе нужно научиться защищаться от вторжения, иначе ты станешь слишком легкой добычей для тварей.
— Либо ты прочитаешь меня как открытую книгу, — пробормотала Несса, уткнувшись носом в его ярёмную впадину. Трудно было признаться самой себе, что она могла так простоять целую вечность, утопая в объятиях графа и вдыхая его запах с тонкими хвойными нотками. Он полностью пропах лесом.
— Боюсь, будет слишком нудный процесс перекапывания извилин, — вздохнул Дэниел, обнимая девушку второй рукой и прижимая к себе. Сейчас не хотелось останавливать себя и бороться с приличием. Соснопень подарил ему её. Нужно ли сражаться с искушением, когда награда сама прижимается к нему?
— Не переживай, твари сожрут меня раньше.
— Твари могут выжрать пол-лагеря, но им вряд ли удастся добраться до тебя.
Дэниел медленно вдохнул запах жасмина. Он не отдаст её никому: ни тварям, ни Баронессе, ни кому–либо другому. Если нужно, он сам станет её барьером и щитом.
А что если… твари действительно забирают не только девственниц?
— Очень хотелось бы верить, но факты говорят об обратном, — хмуро отозвалась Эрнестина. Дэниел несколько мгновений пытался вспомнить, что он ей сказал двумя секундами ранее. Мысли его смешались с ароматом жасмина.
Несса не понимала, зачем давать ложные надежды, когда всем ясно,что судьба её предрешена. Рано или поздно твари доберутся до неё. Вопрос времени. Наверное, предпочтительнее, чтобы это произошло до того момента, когда её жизнь превратится в непросветный бесконечный ночной кошмар. Она уже имела проблемы со сном и долго ворочалась до поздней ночи.