Баронесса Ашпер вдруг решила наведаться к графу Ланцу в маленький особняк в глубине тихого переулка. Затем передумала и едва не приказала закладывать экипаж, чтобы ехать к племяннице. Похлопав веером по раскрытой ладони, Мишель решила ничего не предпринимать и остаться дома. Разговор с сыном её морально взбудоражил, хотелось срочно что-то сделать, куда-то нестись и метаться.
Дурные предчувствия овладели ею.
Августина настороженно изучала треснувший ободок кольца. Она не прикасалась к золотому обручу больше двух недель и не представляла, как и когда это произошло. Поначалу девушка испугалась, что это страшное знамение смерти, но после успокоилась. Она ранее не придавала значение странному отсутствию в их с Дэниелом клятвах целого абзаца о духовной и физической связи между брачующимися, которая связывала бы их воедино. Всё стало бы общим: радость, счастье, горе, боль и… смерть.
Даже их помолвка была возмутительной формальностью.
Тётушка не потрудилась приложить усилия, чтобы дополнить стандартный текст клятв. Будь это помолвка с кем-то другим, Августина бы оскорбилась: она не простушка, чтобы бездумно произносить клятву, не связав обещание Силой.
Дэниел Вронежский был противен до той степени, что даже в простейшем тексте клятв Августа постоянно запиналась и оговаривалась. Из-за её бормотания заключительная фраза была исковеркана и звучала как: «Я клянусь не быть с тобой в радости и печали, болезни и здравии, в богатстве и бедности… м-м-м… не любить тебя и… (неразборчивое бормотание) наш союз до конца жизни».
Августина крайне гордилась своей выходкой. Особенно, когда поняла, что кольцо обещания свободно сползает с её пальца, даже не сопротивляясь. Благодаря этому золотой обруч неделями лежал в центре маленькой подушечки у её туалетного столика. На всякий случай. Тётушка вряд ли бы обрадовалась, узнав, что церемония обещания всё же была наглым образом испорчена.
Но сейчас на кольце красовалась внушительных размеров трещина. Покрутив его в руках, Августина нахмурилась и присела на кровать. Подобное не сулило ничего хорошего. Отчего-то от мыслей, что Дэниел может отказаться от помолвки, становилось дурно и тошно. Девушка ощущала себя оскорблённой. Ей казалось противоестественным, что граф может передумать и изменить своё решение. Он не высказывал ни малейшего протеста ни до, ни на помолвке, ни после. Глупо протестовать, когда дело сделано! Он должен был смириться.
Но сама Августа не смирилась. Ни до помолвки, ни во время церемонии, ни после — раз за разом она пыталась убедить тётушку поменять решение. Но баронесса Ашпер была непреклонна и решений своих не меняла. Тогда Августина поклялась найти способ избавиться и в тот же вечер сняла кольцо с пальца.
Девушка осеклась и перевела взгляд на кольцо. Радостная улыбка расцвела на её искусанных губах. У неё получилось! Трещина на кольце явно свидетельствовала о том, что у неё получилось! Связь разорвана! Не подкрепляемая человеческим теплом в кольце тонкая ниточка между ней и ненавистным графом оборвалась.
Отдёрнув руки от золотого кольца, Августина выпрямилась и вскинула голову. Мама бы ей гордилась.
Теперь необходимо вернуть расположение Стефана, который к ней заметно охладел с момента объявления помолвки. Он чуть не женился на дочери зажиточного купца, который с трудом наскрёб денег на вступительный взнос, чтобы пристроить единственную дочь в приличную школу.
Августина фыркнула. И эту безродную она считала своей лучшей подругой и даже познакомила со своим обожаемым кузеном. А негодяйка Изабелла вскружила её будущему жениху голову так, что тот напрочь забыл о существовании Августины Плевако.
Стефан никогда не любил тёмноволосых тихонь, предпочитая златокудрых хохотушек. Много лет со времён их первого бала Августа терпеливо ждала, когда же юный барон натешится и вспомнит о воле своего отца. Но Стефан напрочь забыл и об отце, и о детских клятвах ей, он даже пошёл против воли матери и едва не женился на мерзавке. И женился, если бы не несчастье, случившееся прямо во время церемонии бракосочетания.
Подумать только, едва невеста приблизилась к алтарю, где стоял ожидающий её жених, тяжёлая старинная люстра сорвалась с крюка и раздавила бедняжку.
Августина посмотрела на огромный шифоньер, где в самой глубине у задней стенки в плотном чехле висело красивое вечернее платье лососевого цвета с тёмными засохшими пятнами крови на подоле.