Всевышний задумчиво покрутил кости в руках. Время затягивалось. Он пытался решить для себя, стоит ли играть в эту партию, или отдать его жизнь на заклание, как жертву. Он задумчиво осматривал грани костей. Это затянутое время стало раздражать окружающих. Раздался недовольный ропот. Всевышний ещё раз провернул кость в руке. Наконец искра мысли мелькнула в его глазах. Лицо продолжало оставаться мрачным и задумчивым. Но в глазах стала проявляться мысль. Осталось реализовать её.
- Стоит попробовать – наконец проговорил он – в конце концов, я ничего не теряю.
С этими словами он скинул кости в стаканчик и несколько раз основательно встряхнул его. После очередного встряхивания он раскрыл горловину стаканчика и, широко проведя стаканом над столом, вытряхнул кости на стол. Звонко перестукиваясь, кости стали раскатываться по столу, подминая на своём пути стыки стола. Наконец, последняя из костей встала на столе смирно. Всем стало интересно, и боги потянулись вперёд, чтобы разглядеть результат. Получившийся результат их озадачил. «Лечение от спасённого», «путь с другом» и «древняя мудрость».
- Этого не может быть – проговорила потрясённая Мортис. – Он же…
- Умер, – продолжил её мысль Галеан – убит своим другом. Согласно договору.
- Ты не веришь своим глазам? – Проговорил Всевышний. – Так пали кости. Так и будет.
- Так не бывает – проговорила Фрея.
Боги были потрясены результатом. Даже Всевышний был потрясён этими костями. Их своевольство стало наводить его на мысли об их самостоятельности. Может, это не боги решают судьбы живущих, а немая сила костей. Но, тогда кто стоит за их решением. Как бы отвечая на его вопрос, в углу колыхнулась тень. Все обернулись и замолчали. Из тени вышел Смерть. Он плавно подошёл к столу. Если бы череп мог испытывать удивление, то у него было бы такое же выражение, как сейчас у Смерти. Он внимательно рассматривал фигурку человеческого мага. Через мгновение он взмахнул полами своей одежды, и направился обратно в тень.
***
Я открыл глаза. Перед моим взглядом плавали тёмные пятна. Тела не было. Лишь шум, похожий на звук дующего ветра. Теперь к шуму ветра добавился образ голубого неба. Некоторое время я не понимал, что это должно означать. Разум отказывался работать. Я просто воспринимал картину неба в сочетании с шумом ветра. Сколько времени это длилось, я не могу сказать. В тот момент понятие время для меня просто отсутствовало. Потом это стало изменяться. До меня донёсся шум скрипящего колеса. Я стал размышлять о его происхождении. Почему? Откуда? Зачем? При очередном поскрипывании я почувствовал толчок. Меня качнуло. Тело содрогнулось и все мускулы, и органы моего тела отдались болью. Мой мир спокойствия взорвался от вторжения болевых ощущений. От неожиданности я сначала вдохнул, а затем выдохнул воздух. Кажется, при этом раздался какой-то звук. Мозг ещё был не готов различать звуки. Я разлепил губы. На краткий миг небо заслонилось тенью, вслед за которой в поле моего зрения вклинился продолговатый предмет на тонкой полосе соединяющий этот предмет с более массивным предметом. Моё зрение стало медленно фокусироваться на этом предмете. Это оказалась голова. Было в неё что-то ужасно знакомое.
- Хозяин проснулся. Хозяин добрый. Бито заботился о хозяине.
Воспоминания потоком хлынули в мою голову. Это причинило ещё большую боль, чем просто боль физическая. Мне вспомнилось кто я, и что из себя представляю. Я застонал.
- Хозяину больно? Бито поможет хозяину.
- Пить… - с трудом выдохнул я из себя.
Мир вокруг остановился. Теперь он стал наполняться деревьями и запахами. Я понял, что нахожусь в повозке поверх вороха соломы. И теперь повозка остановилась. Раздались шаги создающие звуки по поверхности земли. В поле зрения появилось достаточно крупное тело. Прежде, чем я смог опознать подходящего ко мне человека, меня приподняли. Теперь я не мог видеть державшего меня. Одной рукой он продолжал держать меня, а вторую вытянул передо мной. В его руке была зажата чаша. Бито щёлкнул пальцами, и чаша стала наполняться водой. Когда кромка воды достигла края чаши, её поднесли к моим губам.
- Хозяин должен пить. Хозяин должен вернуться к жизни.
Я медленно сглотнул воду. Глоток за глотком я осушил чашу до дна. Водяной поток прокатился по моему пищеводу и тяжёлым комком упал в желудок. Не было чувства насыщения или утоления жажды. Тело было тяжёлым и плохо слушалось. Я понимал, что это ослабление от болезни, но чувство было не из приятных. Немощь, бессилие. Но сильнее меня поразила моя память. Стало больно от душевных переживаний. Меня положили на ложе из соломы. Сильно захотелось плакать. Чувство обиды стало захлёстывать меня с головой.