А ведь это не какая-нибудь занюханная ферма на краю пустыни. Это полноценный и весьма богатый, кстати, город. Нормальным бандитам там было бы чем заняться вместо резни населения. Да и ненормальным тоже: там же вода! Аэлита стояла на берегу затопленного кратера Толстого, а это - целое озеро пресной воды.
Вот, кстати, из-за чего еще к нам могли пожаловать. Океанская вода – соленая, а подземные источники бурить надо. Уж не знаю, кем был этот Толстой – поговаривали, будто бы вообще хаоситом, хотя вряд ли – но сейчас кратер его имени снабжал водой все побережье. Да и пустоши на самом деле большей частью у нас отоваривались. Только не признаются они в этом никогда, они же голодранцы гордые.
Примечание редактора: личность графа Толстого, к сожалению, остается загадкой. Известно лишь, что жил он задолго до Раскола и носил титул - Красный граф, отчего озеро в кратере в некоторых источниках именуется Краснографским.
Действительно, красный цвет – цвет хаосов. Однако же у их обитателей клановая система общества, и во главе клана стоит выборный военный вождь. Благородная субординация современного цивилизованного общества им чужда, и наша история по настоящее время не знает ни одного графа-хаосита. Неизвестно также ни одного по-настоящему благородного графа, который по какой-либо причине примкнул бы к хаоситам.
Здесь можно предположить, что до Раскола красный цвет принадлежал некоему благородному дому, не пережившему Раскол, либо же – что, с учетом графского титула, более вероятно – граф Толстой носил два цвета и второй цвет попросту затерялся в веках.
Впрочем, это тема отдельного исследования.
Аэлиту мы прошли в пятом часу. Домчали, можно сказать. С городской башни нам просигналили, что у них всё в порядке и пожелали удачи. Да уж, лишней она точно не будет. Как, кстати, и туман. Причем желательно чтобы это была не легкая дымка, а густая белая стена, в которой уже вытянутой руки не видно.
За Аэлитой наша колонна свернула на юг, к Ихе.
Враг
Иха прикрывала проход между заливом и кратером Толстого. Это была старинная крепость, построенная еще во времена, когда весь залив Маринера был объединен под золотым знаменем Торгового консорциума.
Между прочим, одно из немногих древних государств, переживших Раскол. Но, увы, не переживших того, как господа негоцианты делили прибыли. Теперь на его месте было десять независимых герцогств под протекторатом или Олимпа, или амазонок, или вообще в долговом рабстве у Солисийского концерна. За это ли боролись, господа негоцианты?
Но это я опять отвлекся. Итак, крепость Иха стояла в самом начале прохода, фактически уже в пустошах. От залива до кратера там было порядка полусотни километров. Сама крепость перекрывала из них километров пять, поэтому бандиты обычно просто проносились мимо. Особым шиком у них считалось проскочить в пределах дальности стрельбы крепостных орудий. Проскакивали не все, и обугленные остовы машин с торчащими из них скелетами служили наглядным ориентиром для следующих лихачей.
После каждого серьезного налета поднимался вопрос: а не построить ли нам стену, однако всякий раз находились дела поважнее. Военные периодически насыпали валы или копали рвы, но ветра быстро ровняли пустошь до прежнего состояния, да и привычная к бездорожью техника легко преодолевала подобные препятствия. У тех же трайков не только три гусеницы, но и четыре цепкие лапы. Они – при должном мастерстве пилота, разумеется – могли и по отвесной стене подняться.
Мы вышли к Ихе к рассвету и первое, что увидели – стену!
Нападавшие не теряли времени даром и возвели на нашем пути полноценную циркумвалационную линию из бронированных секций. Перед ней был выкопан ров, а позади возвышались орудийные башни. Высланные вперед разведчики обнаружили, что стена широким полукругом закрывает от нас крепость Иху и лагерь осаждающих. Над лагерем развивалось сине-зеленое знамя дедалийских наемников.
Но самое главное – со стороны залива на берег наползал туман! Густой, молочно-белый, да таким широким фронтом, что половину прохода грозился накрыть.
Меня по такому случаю вызвали в штаб. Причем не по связи, а велено было явиться лично. Хорошо хоть, колонна остановилась. Штабная черепашка у нас была не та, в которой я сидел, а соседняя. Для начальства, понятное дело, есть курьерские трайки, а нашему брату приходилось перебираться своим ходом. Как говорило то же начальство: "солдат должен быть бодрым и подвижным". Знать бы еще, какая зараза это придумала!