Они тронулись в путь, едва прояснилось, и солнце еще не встало, когда они перевалили через невысокий кряж и увидели впереди бесконечную мертвенно-белую равнину. Время, как и климат, давно уже потеряло всякое значение.
– Не хотел бы я идти здесь летом, – пробормотал Келтэн.
– Что верно, то верно, – согласился Спархок.
– Караванный путь здесь сворачивает на север, – заметил Бевьер, – вероятно для того, чтобы обогнуть эту равнину. Если мы наткнемся на кинезганский патруль, вряд ли нам удастся их убедить, что мы отстали от каравана.
– Скажем, что заблудились, – пожал плечами Келтэн. – Предоставь это мне, Бевьер. Со мной это случается так часто, что я буду очень убедителен. Спархок, далеко ли тянется эта равнина?
– Судя по карте, лиг на двадцать пять.
– Значит, два дня пути, даже если поднажмем, – подсчитал Келтэн.
– И никакого укрытия, – прибавил Бевьер. – Здесь и паук не нашел бы где спрятаться… – Он осекся. – Что это? – спросил он, указывая на слепящеяркую точку, пылавшую на западе, где у самого горизонта тянулись горы. Телэн прищурился.
– Думаю, – сказал он, – это и есть та самая примета, которую мы искали.
– Почем ты знаешь? – скептически осведомился Келтэн.
– Она ведь как раз в нужном направлении, верно? Огераджин говорил, что нужно идти на северо-запад от Вигайо, к Соляным Равнинам. Потом он сказал: «От края Соляных Равнин узришь ты на горизонте черные тени Запретных гор, и, буде на то воля Киргона, его пламенно-белые столпы укажут тебе путь к Потаенному Граду». Там и вправду есть горы, и, если этот свет исходит оттуда же, стало быть, это и есть те самые столпы.
– Огераджин безумен, Телэн, – возразил Келтэн.
– Возможно, – сказал Спархок, – но до сих пор он описывал дорогу верно. Пожалуй, нам стоит рискнуть. В конце концов, мы будем двигаться по-прежнему в нужном направлении.
– И единственная неприятность, какая может с нами приключиться, – это наткнуться на кинезганский патруль, который из самых добрых побуждений решит проводить нас до каравана, свернувшего на север, – заметила Миртаи.
– С точки зрения логики наш шанс повстречаться с патрулем на соляных равнинах попросту ничтожен, – сказал Бевьер. – Во-первых, кинезганцы обычно избегают этих мест, а во-вторых, война наверняка оттянула отсюда все силы, и вряд ли их хватает на пустынные патрули.
– И в-третьих, если какой-нибудь патруль, себе на беду, и наткнется на нас, он уже никому и ни о чем не сможет доложить, – заключила Миртаи, многозначительно положив руку на рукоять меча.
– Что ж, – сказал Спархок, – предположим, что мы отыскали эти столпы. Если Огераджин знал, о чем говорит, мы должны все время не выпускать их из виду, чтобы проникнуть через иллюзию, так что давайте не сводить с них глаз. У нас нет иного выхода, как только рискнуть. Если нам повезет, мы ни с кем не встретимся. Если не повезет, мы постараемся заговорить им зубы, а уж коли и это не поможет – возьмемся за мечи. – Спархок оглядел своих спутников. – Кто-нибудь хочет что-нибудь добавить?
– Да нет, – отозвался Келтэн, все еще с некоторым сомнением, – пожалуй, это все.
– Тогда в путь.
– Они попросту развернулись и бросились наутек, друг Вэнион, – говорил Кринг пару дней спустя. Лицо Кринга выражало озадаченность. – Мы применили ту же тактику, которую придумали вместе с Тикуме, и все шло примерно так, как мы и ожидали, но потом кто-то дунул в рожок или что-то в этом роде – и они побежали прочь, но вот куда? Если верить тому, что нам сказали об этих бестиях, во всем нашем мире нет места, где они могли бы перевести дыхание.
– Ты послал кого-нибудь в погоню за ними? – спросил Вэнион.
– Мне бы следовало это сделать, но я был слишком занят тем, чтобы выманить киргаев через кинезганскую границу. – Кринг улыбнулся Сефрении. – Это стирикское проклятье, леди, ничуть не потеряло своей силы за минувшие десять тысяч лет. Три полка киргаев полегли, как свежескошенная трава, стоило им ступить шаг за границу. – Кринг мгновение помолчал. – Похоже, эти киргаи не слишком-то сообразительны?
– Киргаи? Да, не слишком. Это противоречит их религии.
– Сдается мне, что кое-кто из них все же сообразил, что творится что-то неладное, – но они все равно продолжали бежать через границу и валились замертво.
– У киргаев не в почете независимое мышление. Они приучены повиноваться приказам – даже бессмысленным.