За окном залаяла собака, остервенело вгрызаясь в утреннюю тишину.
Рог приоткрыл глаза и тут же сморщился от боли. Болело буквально все - голова, руки, ноги, пресс. Такое впечатление, что его вчера сбил поезд, а части тела принялись между собой соперничать, кто доставит хозяину большие мучения. В горле было сухо, как в пустыне, а в рот, казалось, нагадили коты. "Какие, нахрен, коты?! Тут минимум несколько медведей хорошенько просралось." - Облизав языком пересохшие губы, подумал Рог. - "Прямо на котов." - Закончил он мысль. Голову тут же прострелило адской болью.
- Пиздец, больше пить не буду, – прохрипел Рог, пытаясь сесть на краю кровати и обводя мутным взглядом комнату по которой прошелся небольшой тайфун. - Нахрен так бухать… Бля, как же хреново…. Бля-я-я...
Провалив первую попытку, Рог тяжело завалился на кровать, стараясь остановить "вертолеты" и сдержать накатывающие волны тошноты. В голове стучали куранты и единственное, что хотелось сделать - немедленно застрелиться.
Сквозь желание проблеваться наконец требовательно пробился мочевой пузырь буквально крича SOS. Рог выматерился и сделав глубокий вдох, рывком сел. От такой прыти в глазах сначала потемнело, а следом прошла радужная рябь в которой мелькнуло несколько белых мух.
Правая нога нащупала левый шлепанец, но вот правый, упрямо не хотел быть найденным. Пришлось наклониться. "Плохая идея! Очень плохая!" - Судорожно пробормотал, спящий рассудок Рога. А содержимое желудка, словно увидев свет в конце туннеля, беспощадно рвануло вперед. Рог, ухватившись руками за рот, припустил в одном тапке к ванной, по дороге снеся стул.
Керамический друг принял своего старого знакомого с распростертыми объятиями, терпеливо выслушивая все громкие жалобы хозяина.
Нажав на слив и вытерев рот туалетной бумагой, Рог устало сполз на холодный пол.
- Пиздец..., - риторически выдохнул он, жмурясь от слишком яркого света светодиодных ламп.
Прохладные струи душа, ножами врезались в кожу, разгоняя кровь по молодому организму. Простояв в ванной десять минут, тут же опустошив мочевой пузырь, Рог с нездоровым любопытством рассматривал закручивающиеся спирали желтоватой воды. Напоследок еще раз проблевавшись от аммиачного запаха мочи, Рог обмыл ноги и вылез из ванны, позволив себе наконец взглянуть в зеркало.
- Ну и харя. Жесть, - по ту сторону на него красными глазами смотрела, опухшая с жесткого бодуна, морда. - Пиздец. - Снова выдохнул Рог, выдавливая щедрую порцию зубной пасты.
Получилось лишь со второго раза. Оказывается, сначала нужно было открутить крышку. Дёсна, болезненно столкнувшись с дешевым пластиком зубной щетки, ощутили качество китайской промышленности. Сплевывал уже кровью.
Закончив утренние процедуры, Рог натянул задом-наперед трусы и придерживаясь на всякий случай за стену, прошлепал мокрыми ногами на кухню, где жадно припал к пятилитровой баклажке с водой. Здесь царил завораживающий беспорядок в лучших традициях современного искусства на грани артхауса: на полу загорали ролы с огурцом, а стол украшали перевернутые бутылки, упаковки от чипсов, кожура лимона, недоеденные сосиски с засохшим майонезом, скукоженные оливки и наполовину полные стаканы с бухлом. Венцом творения, словно подпись безумного автора, было огромное, уже изрядно подсохшее, темное пятно от колы на полу.
- Не хватает только кучи говна в центре. - Окинув взглядом место проигранной алкоголю битвы, вздохнул Рог уже предвкушая, сколько времени придется разгребать этот срач.
Не обращая внимание на липкое пятно он смело шагнул к шкафчику. Достав оттуда не раз спасавшее его от похмелья блюдо - лапшу быстрого приготовления, Рог нажал на чайник и затаив дыхание открыл дверцу холодильника.
- Слава яйцам, - облегченно выдохнул он, беря в руку начатую бутылку виски. Закинуть "лекарство" было жизненно необходимо, иначе весь день можно было умножать на ноль.
Дверь в кухню открылась и из нее выглянула заплывшая харя Самары. Громко перднув, словная причаливающая баржа, Самара почесал щеку и жадно уставился на вискарь.
- Самара, в рот тебе ноги! Имей совесть! И так блевать тянет. - Помахав рукой перед носом, отреагировал Рог, щедро начисляя бурбон и колу в грязные стаканы. А затем, как ни в чем не бывало, извлек из своей пятой точки пердеж, тянущий минимум на взлет истребителя.