«Руль прямо!» —говорю я, не отрывая взгляда от контакта.
Спустя пару минут тень обретает более-менее узнаваемые формы: вытянутый «корабельный» корпус, боевая рубка по середине и балластные цистерны – «немецкая» лодка. Она стояла к нам левым бортом и вызывала к себе странные чувства. Подойдя к ней метров на шестьсот, я приказал остановить оба мотора и лечь в дрейф. К тому моменту совсем стемнело, и лодка практически терялась из виду лишь по барашкам на воде, да по еле заметному силуэту можно было понять, где она.
Зажечь сигнальный прожектор! – приказал я, осматривая темное небо без намёка на какие-либо звёзды.
Один из вахтенных матросов подошёл к носовой оконечности рубки и опустил рычаг, включив прожектор. Мощный луч света ударил вперёд и осветил нос лодки, мирно покачивающейся на волнах. Парень слегка повернул прожектор и осветил середину лодки и её рубку.
Ну что могу сказать: это действительно подводная лодка, немецкой постройки, но явно не нашего типа! Лодка казалось больше в длину и ещё одно явное отличие сразу же бросалась в глаза: кроме стандартной рубки типа Turm 0, которая устанавливалась на все «немецкие» лодки, за ней в двух метрах была установлена ещё вторая платформа под зенитное орудие (цилиндр примерно два метра в высоту и ширину, ограждённое по периметру).
«Так, это явно не тип VII, подобных рубок на «наши» лодки не ставят, а значит есть только один вариант, что сейчас перед нами!»
«Классифицирую контакт как лодку тип IX!» – сказал я после недолгого размышления
Подтверждаю! U-Boot Typ IX! – бросил первый номер смотря на лодку через GOS.
Меня больше всего волновало то, что на рубке не было людей, да и сама лодка вызывала чувство покинутости, заброшенности! Такое можно испытать в детстве, шарясь по разным заброшенным зданиям. Посмотрев ещё немного на лодку и опустив бинокль, я сошёл с подставки.
– Расчёт к зенитке, подготовить штурмовую группу!
Есть капитан! – отозвался первый, спускаясь в низ.
Спустившись следом и слегка прищурившись от бьющего красного света, я прошёл к себе в каюту и поверх серой «спортивной» формы, надеваю кожаный китель, ремень с пистолетной кобурой и четырьмя подсумками. Проверив свой офицерский Parabellum P-08, передёргиваю на нем затвор и, сунув его обратно в кобуру, выхожу из каюты направляясь к ящику с оружием.
Спустя десять минут подготовки я стою с шефом в ожидании, пока матросы накачают понтон и закрепят на нем лодочный мотор.
Капитан, может вы всё-таки останетесь на борту? – спросил меня в который раз шеф, перехватывая по удобнее автоматный ремень. Я не чего не ему ответил, лишь ещё раз проверив свой MP 38.
Умом, конечно, прекрасно понимаю, что мне там делать не чего, но сердце велит сейчас отправиться на эту лодку и плевать что нас там может ждать!
По мимо меня и шефа с нами отправляться ещё 3 матроса (двое инженеров вооружённых автоматами и один канонир с пулемётом). Выглядели мы как жесткая помесь морского пехотинца и партизана. Взглянув на себя я невольно ухмыльнулся: серая «спортивная» форма (штаны и олимпийка), плохо сочеталась с широким солдатским ремнём с кобурой и подсумками, разгрузочными ремнями, на которых были закреплены подсумок под магазины к MP, солдатская каска и, как довершение всего бедлама, наши небритые рожи. Ну прямо без слёз не взглянешь.
Через пять минут мы всем кагалом сидели в понтоне. Матросы отвязывали удерживающие нас верёвки. Когда оба конца свободно болтались на цистерне, Гейгель (один из двух инженеров) запустил двигатель и наша лодочка поплыла к лодке.
– Будет осторожны, капитан! – крикнул мне с рубки первый номер, отдав честь.
Отдав честь в ответ, я поудобнее перехватил MP, поставил левую ногу на ящик со взрывчаткой (мало ли, что!) и стал всматриваться в приближающуюся лодку, освещённую нашим прожектором. Почему-то только сейчас замечаю, что лодка выкрашена в пятнистый серо-синий камуфляж, а на рубке нанесена эмблема: зелёная четырехугольная звезда.
«Нет, подобную лодку у нас я никогда не видел!».
Подплывая к ней, все сидевшие в нашей лодке более отчётливо чувствовали «мертвость» лодки, как будто мы подплывали к кораблю призраку, а не к боевой субмарине. Гейгель выключил мотор, и мы стали по инерции двигаться к борту лодки.
ЕЙ В РУБКЕ! – крикнул Курт (наш канонир), наставив свой MG 34 на приближающуюся боевую рубку.
Мы тоже наставили оружие на рубку готовые открыть огонь в случае опасности. Но прошла минута и… НИЧЕГО! Ни звука, ни голосов, ни шума изнутри лодки!
Курт посмотрел на меня и получив мой кивок отложил MG, взялся за верёвку с кошкой на конце, осторожно встал, размахнулся и кинул верёвку. Удачно зацепившись за леер ограждения, Курт начал подтягивать наш понтон к лодке. Когда наш понтон задел край цистерны, на неё сразу же соскочили Курт вместе с Арсением (второй инженер). Поднялись по верёвке и перелезли через леера, подождав пару секунд они бросились к трапу на «главную» рубку.