- Знаю, но мне так стало скучно в огромном пустом доме, где, кроме лошадей, коров, ослов и аборигенов, никого не осталось, - Анна импульсивно взмахнула рукой, будто отгоняла мысль, как назойливую муху. - Станислав Тимофеич все время на службе, Людмила в поместье и даже заноза-эльфийка спряталась у себя в тереме. Мне оставалось лишь спать или подгонять в работе туземцев. Ни то, ни другое не по мне.
- Не уж-то не найти работы по душе? - искренне удивился Ярослав. - У нас огромное хозяйство.
- Там без меня хватает командиров. Дела поместья сейчас в руках жены Станислава. Она всем заправляет. Из мужчин в доме лишь младшие Хвербекусы и то до полудня пропадают на полях. Как стали Вы уходить две недели назад на учебные плавания, дом опустел.
- И ты...
- Решила не тянуть кота за хвост. Перед отплытием спряталась на корабле, тем более среди тюков с пенькой схорониться не составляет труда.
- Как погляжу, ты с собой сумела прихватить немалое количество вещей? - спросил Ярослав, указывая на тюки, до сих пор лежащие в каюте. - Как пронесла?
- Ходила дважды.
- А охрана?
- Пускать меня на корабль никто не запрещал, пронесла под видом твоих и спрятала среди тюков.
- Следовало бы наказать охрану, да не за что... Хоть сам себя наказывай...
- Я с вами поплыву?
- Нет, не проси, - твердо отрезал Ярослав.
- Я хочу со всеми!
- Хорошо, что тебя быстро обнаружили, еще есть возможность вернуться. Один-два дня ничего не решают.
Анна отвернулась, ничего не говоря.
До сих пор молчаливая Юля встряла в разговор.
- Правильно решил. Только тебя нам здесь не хватало. Море не для слабонервных.
- Наверное, поэтому ты в последнее время столько ешь, нервы успокаиваешь. Смотри - лопнешь.
- Я? - искренне удивилась Юля. - Ем?
- Ты!
- А что, нельзя?
- Располнеешь, некрасивая станешь.
- Что...о?
- Ярослав тебя разлюбит...
Видя, что девушки готовы поцапаться, он постарался остановить начинающую заводиться Анну, положив свою ладонь на ее руку.
- Ничего, - заметил он весело, - на реях весь жирок сойдет. Глядишь, к концу пути Юля станет намного стройнее.
Глава 90.
Утром застали на рейде залива, кроме себя, неизвестный корабль. Вероятно, когда становились на якоря, в темноте вечера не заметили. Впрочем, чужаки точно также не обнаружили пришедшую Палладу. Когда рассвело, они увидели что на рейде не одни, опустили весла и замахали руками, всем своим видом давая понять о своем желании подойти поближе. Ярослав, глядя на приближающийся с виду обычный корабль, спросил Ибирина.
- Стоит ли их подпускать к себе? Не лучше поднять якоря и уйти в море?
В ответ Ибирин пожал плечами:
- Я не вижу вооруженных людей, похоже, это обычный купец.
- Чего же ему от нас надо?
- Затеять торговлю или, возможно, сообщить что-то важное.
Пока корабль маневрировал на веслах, Ярослав рассмотрел судно: с виду типичное беспалубное, по размеру близкое к "Палладе" или чуть меньше. Его нос высоко загнут кверху, сзади две кормы с таким же высоким подъемом и перекладиной на высоте пояса человека. Между ними кормовые рулевые весла медленно поворачиваются. Груз закрыт от непогоды кожаными дублеными тентами.
Ярослав насчитал на борту незнакомца восемь матросов и скомандовал:
- Ибирин, оставь на палубе восемь своих людей, остальным спуститься в трюм и не показываться. Всем вооружиться и быть готовыми к бою.
Лишние спустились вниз, а под палубой началось неожиданное оживление, возня и приготовления. Течение помогло незнакомому кораблю приблизиться, и с расстояния в пятнадцать метров, человек с его борта прокричал:
- Я Хадид-торговец, - старался обратить на себя внимание один из них, по виду обычный бородатый матрос, как и все из состава команды.
Судя по замызганной одежде, грязному, видавшему виды хитону и всклокоченной бороде, дела у торговца шли далеко не лучшим образом. Приглядевшись к кораблю, на котором негде было спрятаться, да и худосочная фигура кормчего не вызывала сомнений, Ярослав разрешил пришвартоваться.
Когда корабли с легким стуком сошлись, а матросы бросили и закрепили швартовы, Хадид, ступив на палубу "Паллады", учтиво поклонился Ярославу, без всяких сомнений найдя в нем хозяина корабля, тем более что в этот момент он не был в полном вооружении, а лишь подпоясан мечем.
- Оуна наватаро уважаемый, - сложив руки в приветственном жесте, молвил торговец.
Не успел Ярослав сложить руки в ответном жесте, как Ибирин возмутился фамильярности гостя:
- Как ты смеешь так обращаться к знатному воину. Разве не видишь, перед тобой великий Дхоу индлингов!
Хадид испугался, мелко закланялся.
- О! Прошу простить меня неразумного, от старости и великих трудов совсем ослеп, не увидел тебя. Прости великодушно, Оуна наватаро Дхоу.
- Оо! - отвечал уважительно Ярослав, делая приветственный жест. - Не надо извинений, уважаемый торговец, мой кормчий слишком строг к тебе. Не надо лишних восхвалений. Я обычный вождь маленького народа, затерянного среди песков времени и пространства. Ответь мне, что ты хотел спросить или поведать или показать свой товар?
- Дхоу! Я скромный торговец, хочу предложить посмотреть мой товар, возможно, что-нибудь заинтересует, и уважаемый Дхоу почтит меня покупкой.
- Хорошо, давай посмотрим, - согласился Ярослав, спускаясь за борт корабля.
Борт "Паллады" после перестройки оказался в среднем выше бортов обычных местных кораблей. Матросы уже сняли кожаные тенты с товаров, уложенные на дне корабля в живописном беспорядке. По первому впечатлению здесь было все, что может пожелать душа небогатого поселенца: плуги, бороны, сельхозинвентарь, но количество не большое (два-три лемеха, десяток борон, кузнечный инструмент). Так же обстояло дело с тканями, едва четверть предложения составляла вновь пошитая одежда: туники, хламиды, плащи и шляпы. Остальное составляли ношеные вещи различной степени дряхлости. Тот же процент составлял металлолом в отношении вещей новых или отремонтированных. Одним словом, не корабль, а лавка старьевщика. Имелось даже битое стекло в отдельно стоящей корзине. Ярослав, взяв в руки обломок когда-то изящной стеклянной вазы, сочувственно спросил:
- Вижу, дела Ваши, уважаемый Хадид, идут далеко не блестяще?
- Не то слово, Оуна наватаро, - сокрушенно кивая головой, согласился старик, - но жаловаться - грех, благодаря помощи предков свожу концы с концами.
- К сожалению, мне Вас порадовать нечем. Все это нам не нужно.
Зенон с Ибирином, молчаливо глядя с высоты фальшборта на корабль, заваленный хламом, наконец, не утерпели, и младший из братьев сказал:
- Дхоу наватаро, пора бы в путь, здесь нет ничего полезного...
- Оуна наватаро, - немедленно перебил его торговец, - а что бы ты хотел?
- Кхе, - крякнул в ответ Ибирин, - он спрашивает, что бы мы хотели. Да ты от рождения не видал таких вещей...
- А все же? - не унимался торговец.
Братья переглянулись.
- Железный нагель.
Торговец задумался, и Ярослав уже подошел к борту, чтобы подняться к себе на "Палладу", когда Хадид воскликнул:
- Есть! Есть у меня железный нагель, - он бросился к куче металлолома и после откидывания в стороны мешающих предметов извлек из-под самого дна пруток железа толщиной в полтора пальца, - во! - поднял его над головой.
Со стороны агеронцев, наблюдавших за сценой с надстроек корабля, раздался дружный смех и реплики:
- Это же кочерга!
- Зато какая кочерга! Из самого храма в Ругоне. Можно сказать, святая! Сколько даров богам она приобщила к горнему миру...
- Не бреши, - отозвался Ибирин, - такими кочергами пробивают опоку в домнах.
- Клянусь предками, она из храма в Ругоне. Если сделать из нее нагель или другой такой гвоздь, корабль приобретет в своем теле талисман и защиту богов.
- Ха, - гаркнул Ибирин, не веря в слова торговца.
Другие матросы, в свою очередь, смотрели на кочергу иначе, чем их кормчий, менее искушенные в жизни и более доверчивые, они с большим трепетом относились ко всякого рода приметам, поверьям, артефактам, в том числе и к разным святым предметам и мощам. Следует отметить, что "Паллада" уже имела на своем борту деревянную ступень из храма в Витри и небольшой якорь, сделанный из камня разобранного храма где-то в горах Риналя. Говорили, он держит лучше, чем все другие вместе взятые. Обе реликвии были тщательно подписаны и достались современному экипажу вместе с кораблем. По этой причине, не обращая внимания на слова Ибирина, матросы уже тащили заначку, чтобы сложиться и выкупить кочергу. Даже Зенон взглянул на недоверчивого брата весьма осуждающе.