я. Здесь я чувствую себя по-настоящему свободной и любимой, это совсем другие ощущения, чем там, в мире заводов, фабрик и ядерного оружия. Вадим и Настя понимающе кивнули, они прекрасно знали, какая огромная разница между миром Зимерии и суровым миром безжалостных и равнодушных людей, которыми движет лишь жажда власти и наживы. - Что самое грустное в этой истории, так это то, что на том корабле в плавание отправились отцы многих детей, с которыми я хорошо была знакома и с кем сильно дружила, с соседскими ребятами. Мне было жалко их, я сразу вспоминала ту гадалку, что знала о бомбардировке корабля, вернее, об опасности, нависшим над ним. Трофер подбросил ещё дровишек в огонь и попросил друзей: - Расскажите нам что-нибудь о вашем мире. Мы совсем ничего не знаем о нём. Чем он отличается от нашего? Вадим и Настя стали рассказывать о жизни крупного мегаполиса, в котором они жили. Дастида и её друг внимательно слушали рассказ своих друзей. Соланж иногда делала кое-какие правки и замечания относительно жизни в других странах, в которых ей пришлось побывать за почти семьдесят лет странствий по Земле. Дети рассказали ребятам-сельтам о самых глобальных и решающих в своё время событиях на своей родной планете, о самых значимых достижениях в разных областях, о науке и искусстве. - Как вы только со всем этим находите время на что-то ещё? – удивилась Дастида. – Так много всяких вещей… - Вы себе представить не можете, как это порой надоедает, - призналась Настя. – Зимерия по сравнению с нашим миром – просто рай. За разговорами собравшиеся перед костром не заметили, как наступила полночь. Огромный лунный шар висел над океаном, ярко освещая тёмные воды. Соланж предложила: - Давайте-ка немного понаблюдаем, что будет там, на горизонте. Сейчас как раз самое время для вспышек над островом. - Откуда ты знаешь? – спросил Трофер старшую девушку. - Просто чувствую, - ответила принцесса магии. Дети и волшебница встали от костра и подошли поближе к краю обрыва, под которым шумели волны Невермора. Было довольно тихо, не считая всплесков океана. Вдали всё так же было темно и мрачновато, не виднелось никаких вспышек, о которых говорили корабельщики из Предневерморья, располагавшегося вдоль по склону оврага в двух сутках ходьбы от сельтского побережья. - Пока всё тихо, - шёпотом сказала Дастида, стараясь разглядеть хоть что-нибудь на горизонте, где была едва различима граница между водой и небом. Настя широко зевнула, прикрыв рот ладонью. - Вы устали? – обернулась к детям принцесса. – Если хотите спать, ложитесь у костра, а как начнётся что-нибудь интересное, я вас обязательно разбужу. - Нет, мы вовсе не хотим спать, - стали уверять принцессу дети, хотя на самом деле порядком утомились. - Как знаете, - согласилась Соланж. – Но учтите, возможно, что ждать придётся ещё долго. Едва Соланж успела закончить фразу, как Дастида, которая стояла лицом к океану закричала: - Смотрите скорее! Луна горит! Ребята и девушка уставились на лунный шар, от которого стал отходить яркий пучок света, так напугавший Дастиду. Луч оторвался и быстро поплыл через тёмное небо вниз, скрывшись где-то за горизонтом, в районе острова Арсло, как предположили дети и принцесса. - Что это такое было? – дети стали приставать с расспросами к принцессе. - Это какие-то сигналы, - предположила девушка. – Смотрите, ещё один! От Луны стал отходить ещё один луч, на этот раз гораздо более мощный и яркий, с красноватым оттенком. Скрывшись на горизонте, как и его предшественник, пучок света какое-то время оставлял на линии океана слабое красноватое свечение, словно зарево от пожара. - Я уверена, это именно на острове, - поделилась соображениями Соланж. – Если лунные сигналы идут в том направлении, значит, гномы тоже где-то там. - Что?! – удивились ребята смелому предположению подруги. – Ты правда считаешь, что лунные человечки смогли переправиться через океан на остров? - А почему бы и нет? – пожала плечами юная волшебница, не отрывая взора от угасающего зарева. – Мы много чего не знали о гномах до их исчезновения, вполне возможно, что они легко могут преодолевать широкие водные просторы. - Но они ведь были высушены? – высказала несогласие Настя. – Как они смогли бы плыть? - Океаническая вода быстро размочила бы их, - парировала принцесса. – В любом случае, мы должны посоветоваться с Граликой, ведь она отправляется на остров грядущим вечером. - Мы отправимся с ней? – мальчики с предвкушением ожидали ответ принцессы. - Если королева позволит нам, и если на кораблях найдётся для нас место, - признала Соланж. Дети ликовали, причём казалось, что Дастида и Настя радовались этому больше, чем мальчики, которые с самого начала хотели отправиться в плавание по Невермору. Вспышки лунного света перестали появляться, так что после нескольких минут тщетных усилий заметить ещё что-нибудь неизвестное в ночном небе, ребята и волшебница вновь вернулись к костру. Спать теперь детям совсем расхотелось, они были слишком перевозбуждены в предвкушении назревавшего водного приключения. Принцесса предложила: - Давайте-ка ложитесь, а я вам расскажу что-нибудь, вот вы и уснёте. Нужно поспать, иначе будете вяло выглядеть, и Гралика побоится брать вас в плавание. Дети не стали спорить с Соланж и легли на большую тёплую подстилку, которую принцесса извлекла из воздуха, прочитав нужное заклинание. Огонь согревал ребят мягким приятным теплом, тихо потрескивая угольками и раскидывая по сторонам причудливые отблески от пламени. Когда дети удобно устроились, Соланж стала рассказывать: - Когда я стала волшебницей и начала путешествовать по миру, показывая чудеса и фокусы, меня заприметила одна итальянская труппа странствующих актёров. Это было в самом начале пятидесятых годов прошлого века, когда по Европе странствовало много бродячих артистов, лишившихся во время войны своих арен и площадей. Так вот, я тогда была одиннадцатилетней девочкой, которая на самом деле провела на свете без малого шестнадцать лет. Благодаря этому, я была очень образована для своего внешнего возраста, и многие восхищались моими познаниями в разных областях. С помощью магии в этой труппе, которой руководил синьор Трапе, я выступала как эквилибристка, фокусница, и заклинательница змей. Синьор Трапе считал меня настоящей находкой, способной принести его бродячей труппе славу на всю Европу, или даже на весь мир. С новой труппой я объездила всю западную Европу, везде нас ждали аншлаги, мы давали по пять-шесть представлений за вечер. Многие более именитые труппы хотели переманить меня к себе, обещали мне большое будущее, богатую обеспеченную жизнь. Богатые дамы, узнав, что я сирота, хотели меня удочерить и взять на воспитание, считая меня миленькой девочкой. Я отказывалась от всех предложений. Несмотря на не самые приятные условия, в которых жили все артисты Трапе, я привязалась к этому человеку. Он часто бывал груб, если кто-то из его людей не мог выполнить тот или иной трюк, он быстро выходил из себя и тогда лучше было не попадаться ему на глаза. Я всегда заступалась за своих друзей по цирковой площадке, и Трапе вновь смягчался и становился добрым. Вовсе не потому, что боялся, что я уйду к другим, или сбегу, если он меня чем-то обидит, а просто потому, что синьор тоже сильно ко мне привязался. В одно наше выступление я должна была пройти по канату, перетянутому через площадь в одном из районов Рима. На площади собралась уйма народу, все смотрели, как я готовлюсь к предстоящему хождению по ненадёжному канату, а я тем временем повторяла про себя заклинание, способное придать моему телу лёгкость, чтобы не прогибать верёвку, и равновесие. В то время как и сейчас, запрещалось использовать несовершеннолетних в таких опасных трюках, и один констебль решил арестовать Трапе за нарушение. С помоста, откуда я должна была начать трюк, я смогла разглядеть, как один из помощников толстого констебля уводит хозяина нашей труппы к участку неподалёку от торговых прилавков, расставленных вдоль площади. Сам же толстяк шёл через толпу к помосту, чтобы забрать меня. Мне вовсе не хотелось попадать в его руки, и поэтому я быстро соскочила с площадки и бросилась бежать в старый район города, где можно было легко затеряться. Конечно, мне пришлось использовать и магию, чтобы не попасться на глаза служителя закона. Весь день я провела с Серджио - своим близким другом, который, как и я, работал с труппой Трапе. Этому мальчику было лет пятнадцать, фактически, мы были с ним ровесниками, хоть он и выглядел гораздо старше меня. Его родители погибли во время войны, поэтому синьор Трапе взял его в свою труппу. Мы гуляли по городу, стараясь обходить наиболее оживлённые улицы и площади, где было много полицейских. Мы ждали вечер, чтобы попытаться выручить нашего хозяина из тюремной камеры, где его оставили до суда за бродяжничество и эксплуатацию детского труда. Когда стемнело, мы с Серджио вернулись на площадь, опустевшую с закатом солнца, и пробрались к полицейскому участку – старому одноэтажному зданию. В зарешеченном окне виднелся свет, в комнате сидел тот самый констебль, который арестовал Трапе, и ещё пара полицейских. Камеры находились в полуподвальном помещении, маленькие окошки которого были зарешёчены. Из одного такого отверстия на уровне самой земли выбивался слабый свет свечи, и мы сразу поняли, что Трапе находится там. Серджио не мог предложить ни